Так, ладно... что там у нас уже есть?

ОБЗОРАМ

[L]Crazycoyote[/L] <a href="http://crazycoyote.diary.ru/p193138608.htm">показывает</a> баннеры своих команд на ЗФБ

@темы: просто Доктор, чудо-трава, crossover it!, Собирать!, Фандомная Б, Шерлок

---

Не, я не могу не перепостить...

10.11.2013 в 16:59

Пишет  Филифьонка в ожидании:

05.11.2013 в 19:59

Пишет  agua-tofana:

Фандом ГП - теперь и расчлененка!

05.11.2013 в 16:22

Пишет  Читерабоб:

*много зеленых колобков*

@темы: повадки хомосапиенсов, Фандомная Б

---

Кое-что об регенерациях и любимых Докторах. Сумбурно.

Я прохожу какие-то нестандартные стадии переживания...

Сначала у меня была стадия "Хорошо, что Одиннадцатый - не мой Доктор, переживу регенерацию спокойно".
Потом наступил седьмой сезон, с которого я внезапно прониклась Одиннадцатым, как никогда раньше. Потом объявили, что Мэтт уходит - и меня накрыло.
Потом я поняла, что мне стопудово понравится Капальди, и это примирило меня с реальностью.
Потом я досмотрела этот гребаный седьмой сезон, в очередной раз возненавидела Моффата - и меня накрыло по новой.
А сегодня я снова поняла, что все-таки хорошо, что Одиннадцатый - не мой Доктор. Хуже, чем после "Конца времени", все равно уже не будет. Как бы я ни любила остальных, мой Доктор все равно Десятый, так что "мужик, у тебя всё было".
Интересно, я уже совершила полный круг или будет еще что-то до Рождества?

Ну и да, после того, как заявили Теннанта на фифтилетие, мне уже было практически пофиг на всё остальное. Потому что Десятого дадут. Еще немного моего Доктора, целая лишняя серия! Аоуы...
В Десятого я влюбилась с первой гифки, еще до того, как посмотрела сериал. И я даже помню эту гифку:



Потом посмотрела - и ничего не изменилось. Просто сразу было понятно, что это мой Доктор. Моментально. Ясно, как божий день.
А вы уже нашли своего Доктора? А как у вас это было? Расскажите, а? Мне ужасно любопытно...

И очень сочувствую всем, у кого их Доктор - Одиннадцатый. Им уже скоро Предстоит.

Ху-обзорам

[L]Crazycoyote[/L] <a href="http://crazycoyote.diary.ru/p193050615.htm">рассуждает</a> про регенерации и любимых Докторов

@темы: просто Доктор, чудо-трава, майндфак

---

Прастити, я не могу не...





УПД. Еще и у Тарантин обогатилась прекрасным.

запись создана: 01.11.2013 в 01:59

@темы: чудо-трава, Фандомная Б, майндфак

---

Поздравлятельное

Натка, с днем рождения!
Это тебе. Оно совсем маленькое, потому что я устал и мухожук, зато про Хэллоуин

- Мама, в четырнадцать лет можно умереть от инфаркта? – очень серьезно спросил Майкрофт, ковыряя пудинг на тарелке.
Миссис Холмс едва не уронила вилку, но быстро взяла себя в руки: у нее был большой опыт и крепкая психика.
- Что опять сделал Шерлок?
- Пока ничего, - вздохнул Майкрофт и шмыгнул длинным носом.
- Пока?..
- Сегодня Хэллоуин, - зловещим тоном сообщил Майкрофт, глядя прямо на мать.
- Ну… на Рождество все обошлось.
- Он поджег елку, - невозмутимо напомнил Майкрофт.
- Но ведь обошлось же, - не желая сдаваться, возразила миссис Холмс.
Майкрофт снова вздохнул и покосился на потолок – где-то там, на втором этаже, была комната младшего брата, в которой он уже полтора часа готовился к Дню Всех Святых.

- Я его убью, - с пугающим спокойствием сообщил Майкрофт, бледный, как полотно. – Как только найду…
Найти Шерлока пока что не представлялось возможным, потому что он очень не хотел, чтобы его нашли. Шкаф в комнате миссис Холмс, чердак и кладовку Майкрофт уже тщательно обследовал, но никаких следов брата там не обнаружил: тот тщательно готовился и спрятался тоже тщательно.
Миссис Холмс с сочувственным видом протянула сыну стакан воды, который он тут же выпил залпом.
- По крайней мере, признаков надвигающегося инфаркта у тебя нет, - успокоила она Майкрофта.
Тот трагически застонал.

- Не расскажешь, зачем ты это сделал? – строго спросила миссис Холмс. С Шерлоком всегда следует держать ухо востро, но кто же мог знать, для чего он спрашивает, как правильно пишется – «проверочный» или «праверочный». – Майкрофт очень сильно напугался.
- Это Хэллоуин, мам, - невозмутимо объяснил Шерлок, пожав плечами. – День, в который положено всех пугать.
- Дорогой, - осторожно начала миссис Холмс, - как правило, это означает, что люди одеваются в костюмы привидений или что-то в этом роде…
- Майкрофт не верит в привидений, - возразил Шерлок. – Какой смысл пугать его так? То ли дело двойка за триместровую проверочную работу…

Шерлокообзорам

[L]Crazycoyote[/L] <a href="http://crazycoyote.diary.ru/p192829149.htm">поздравляет</a> [L]Vedma_Natka[/L] маленьким текстом про братиков

@темы: фанфикшон, Майкрофт Холмс, чудо-трава, кидлок, мы писали мы писали наши пальчики устали, Шерлок

---

Знакомства псто

После ФБ у меня заметно прибавилось ПЧей Про большинство я, вроде, знаю, кто они и откуда пришли, но все равно буду рада услышать несколько приветственно-знакомственных слов
Всем добропожаловать, всех рада видеть, вот вам позитивный летний "велком", чтобы скрасить серые осенние будни:

---

Продолжается активный набор далеков-блоггеров

Нам, разумеется, очень нужны воообще все. И мы всем очень рады.

Особенно нам нужны:
- олдскульщики и викторианцы (их всегда мало)
- хорошие беты (см. предыдущий пункт)
- артеры и коллажисты! много артеров и коллажистов!


Если у вас есть любая безумная кроссоверная идея двух канонов, которую вы давно хотите реализовать - вам к нам! Даже если идея на один драббл, приходите все равно.
Если у вас нет никаких идей, но вы хотите посмотреть на чужие и помахать им помпонами - тоже приходите!
Мы не будем пытаться объять необъятное, потому что оба канона огромные, а героическая гибель на ЗФБ не входит в наши планы.
Но ограничивать простор для фантазии тоже не собираемся. Хотите что-нибудь про Первого и Мышь? Или про то, что Первый - Мышь (галлифрейская)? Сколько угодно!
У нас очень весело, честное слово. Колосистая трава и разноцветные грибы.
Заходите на огонек!

Если тыцнуть на баннер - попадете в пост набора.
Перепсто всячески приветствуется.

Для обзоров

[L]Crazycoyote[/L] <a href="http://crazycoyote.diary.ru/p192763338.htm">зовёт</a> всех желающих в WhoLock-команду на Зимней Битве.

@темы: просто Доктор, чудо-трава, crossover it!, Фандомная Б, Шерлок

---

ДЕАНОН ФБ. ХОЛМСЫ-5.

Когда-нибудь я таки довыложу все... наверное, даже скоро... Но оно еще не закооончилооось... Следующим номером программы - мой ниипический пиривот

Название: Рим в огне
Переводчик: Crazycoyote (при участии ISSKRA и burnyourheart)
Бета: burnyourheart, КП, Alves
Иллюстрации: DreamTheCyanide, обложка - Crazycoyote
Оригинал: Rome is Burning by Inkpot Satsuma, запрос отправлен
Фандом: Шерлок Холмс
Версия: сериал «Шерлок» (BBC)
Размер: 16 855 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Шерлок Холмс/Ирэн Адлер, Джон Уотсон/Мэри Морстен, Майкрофт Холмс, Грегори Лестрейд, миссис Хадсон, Ниро
Категория: гет
Жанр: романс, флафф, юмор
Рейтинг: R
Краткое содержание: Однажды Джон случайно обнаруживает в почтовом ящике Шерлока письмо, которого там просто не может быть.
Предупреждения: альтернативный таймлайн (Рейхенбах случается позже), альтернативная Мэри, альтернативная свадьба, альтернативный

спойлер

Ниро Вульф (он же альтернативный Хэмиш); текст содержит намеки на кроссовер с произведениями Рекса Стаута; parent!lock
Комментарии: Это перевод сложной судьбы Изначально я пыталась перевести его на БИ-3, но категорически не успела, несмотря на массированную поддержку команды (все поддерживальщики указаны в шапке, спасибо им ), в итоге он был допилен на ФБ-2013. Алиллуйя. Я все же могу перевести что-то длиннее драббла, если очень захочу
И еще раз спасибо Дрим за чудесные иллюстрации, которые очень стимулировали меня допилить это до конца
Скачать архив с иллюстрациями (.doc; .docx; .pdf; .fb2).

Ноутбук Джона сломался. Тысячам фанатов, которыми Шерлок умудрился обзавестись, хотя желал совершенно обратного, придется пару дней пожить без новых постов о его приключениях. Сотрудник сервисного центра, жадно блестя глазами, убеждённо рассказывал, что потребуется замена процессора, и Джон не сомневался: ремонт выльется в кругленькую сумму.

Забавно, как быстро люди становятся настолько зависимыми от технологий, что в их отсутствие совершенно теряются. Черт побери, он чувствует себя, словно по меньшей мере лишился конечности! Ему так много нужно сделать: отправить банковский перевод, проверить почту — а тот аукцион на Ebay для него теперь, считай, потерян...

Конечно, можно взять ноутбук Шерлока. Но детектива нет дома: несколько месяцев назад он наконец начал выходить из своей полугодичной хандры, начавшейся после исчезновения Ирэн Адлер, и теперь наверняка занят каким-нибудь расследованием. Когда он берет в руки скрипку, его репертуар по-прежнему ограничивается мелодиями, которые он исполнял со дня знакомства с Ирэн до их последней встречи, но он хотя бы перестал играть печальную музыку в таких ужасающих количествах. Джон прекрасно знает: у него никогда не хватит смелости рассказать Шерлоку, что на самом деле случилось с Этой Женщиной.

Шерлок о ней почти никогда не говорит — очень редко, не больше трех раз за последние двенадцать месяцев — и всегда называет ее Эта Женщина. И Джон не уверен, имеет он в виду лишь ее профессиональный псевдоним или скупо и неявно обозначает нечто намного большее — то, как сильно она выделялась для Шерлока среди остальных женщин. Ведь любому, кто хорошо его знает, очевидно, насколько иначе Шерлок относился к ней, чем к прочим людям. А Джон к тому же совершенно уверен, что внешне безразличный детектив испытывал (и, возможно, до сих пор испытывает) странные чувства к этой женщине, хотя и сложно сказать, какие именно.

Джон не знает, когда Шерлок вернется, а в почтовом ящике наверняка валяется несколько действительно важных писем. И еще денежный перевод. Черт побери, Шерлок берет его ноутбук, когда ему заблагорассудится или когда лень идти в другую комнату за своим собственным. Так что Джон тоже может взять ноутбук Шерлока.

Тот стоит на столе, и, подойдя поближе, Джон видит, что он даже не выключен — это просто обычный черный скринсейвер. Джон нажимает пробел, хмурится, увидев на экране почту Шерлока и текст отправленного письма, и, совершенно непроизвольно, успевает прочитать его прежде, чем осознает свои действия.

«Re: Описание
У первенцев фенотип отца является доминирующим в большинстве случаев.
Нерон — неудачный выбор имени. Оно неплохо звучит, но исторические коннотации совершенно неуместны».

Джон хмурится еще сильнее. Он хорошо понимает первую часть письма, он изучал основы генетики и вполне представляет себе, почему Шерлок мог написать что-то подобное. Ответ клиенту, совет или подсказка. Но вторая половина приводит его в замешательство: в своей рабочей переписке Шерлок крайне редко высказывает личное мнение, особенно... да, особенно по таким вопросам. Джон чешет в затылке, глубоко и задумчиво вздыхает, перечитывает письмо еще раз, но это не сильно помогает. Имя адресата, Клара Стивенс, тоже ни о чем ему не говорит.

Джону любопытно, совершенно нечем заняться и, к тому же, или даже в первую очередь, вдруг ужасно хочется отомстить Шерлоку за все многочисленные случаи, когда тот реквизировал его ноутбук, а потом глумился над содержимым. Недолго думая, Джон открывает папку «Входящие», с легкостью находит там письмо под заголовком «Описание» и открывает его.

«Описание
Два месяца. Мой лоб, твои глаза, твои восхитительные скулы. Про нос пока сложно судить, но я надеюсь, что мой, не обижайся. Мои губы, твой подбородок. Овал лица — нечто среднее, насколько я могу разглядеть. Волосы, конечно, будут темными, хотя пока это светлый младенческий пушок. Ниро».

Джон таращится на письмо, не понимая смысла написанного, но чувствуя, как к горлу подступает тяжелый комок и еще один появляется где-то в животе. Он не понимает. Или не хочет понимать?

Нет. Стоп. Почему... у Шерлока... могло оказаться такое письмо в почтовом ящике? Джон чувствует себя глупо, но ничего не может поделать — с его точки зрения, письмо выглядит как описание ребенка, составленное одним из родителей для другого.

Но это невероятно, нелепо, просто смешно. Джон и вправду смеется, сдавленно хихикает над такой дурацкой идеей. Должно быть что-то еще, какая-то неизвестная ему деталь, отсутствие которой привело к тому, что он истолковал ситуацию... хм... неправильно.

Просто его вывод не может оказаться правильным, и всё. Шерлок? Как? Когда? И... Ладно, просто «как?». Джон решает пока ограничиться «как». Одного «как» вполне достаточно, чтобы превратить его предположение в невозможное. Он глубоко вздыхает и снова перечитывает самое первое письмо. На взгляд Джона, смысл текста не изменился, и теперь это вызывает дикую смесь испуга и неверия.

У Шерлока... есть ребенок?.. Ну вот, Джон подумал нелепую мысль связно, от начала и до конца. И тут же на несколько мгновений ощутил клокочущую радость, опасно близкую к истерике. Типичная реакция на шок, насколько ему известно из врачебного опыта. Нет, это невозможно... просто с письмом что-то не так. Может быть, Шерлок использовал какой-то тайный код?

Движение на экране отвлекло его сумбурных мыслей: в папке «Входящие» появилось новое сообщение. У Джона перехватило дыхание, когда он взглянул на заголовок: «Re: Описание». Он почувствовал, что у него вспотели ладони, сердце бешено колотилось, он совсем растерялся. Он имеет право прочитать это? Должен?

Рука не дрожит, спасибо Афганистану, закалившему его нервную систему, но ладонь все еще немного влажная, когда Джон кладет ее на мышку, чтобы открыть письмо.

«Re: Описание.
Я выбрала имя Нерон*, потому что, согласно версии легенды, популярной в эпоху романтизма, во время пожара он играл на скрипке. Хотя в период правления Нерона до ее изобретения оставалось несколько столетий. Я думала насчет Хэмиша, но ему не подходит».

Джон сидит, пялится на сообщение, и ему кажется, что окружающая реальность вдруг перестала существовать, а его медленно засасывает в какую-то черную дыру. Во рту пересохло, пульс громко стучит в ушах, заглушая все остальные звуки. Слишком сильный шок... Да, слишком сильный...

Когда самообладание наконец удается вернуть, Джон первым делом вспоминает, как он сам выпалил свое второе имя, чтобы нарушить странную атмосферу, повисшую в комнате, когда Шерлок и Ирэн Адлер впились друг в друга взглядом. Напряжение между ними ощущалось почти физически, они полностью сосредоточились друг на друге. Джон помнит, с каким недоверием он посмотрел на Шерлока, почти не узнавая его. «Джон Хэмиш Уотсон... Если... вам нужно имя для ребенка». А теперь это письмо. И два предыдущих. И шутка насчет имени Хэмиш... О господи.

Джон проводит ладонями по лицу и делает глубокий вдох, пытаясь успокоиться, рассуждать здраво, объективно смотреть на факты и... и просто не обращать на них внимания, хотя бы ненадолго. Он думает, не без сарказма: теперь понятно, почему Шерлок предпочитает безэмоциональный взгляд на вещи. Действительно, это изрядно снижает вероятность шока. Или чертовой психотравмы!

Он снова перечитывает сообщения, в хронологическом порядке. И, с учетом имени Хэмиш, по-прежнему может найти им только одно объяснение.

***

Когда Шерлок возвращается домой, Джон уже почти спокоен и, кажется, успел смириться с действительностью. Теперь ему просто нужны ответы, и он готов даже придушить Шерлока, если потребуется, чтобы их из него выжать.

Как только Шерлок входит в комнату, его холодные инопланетные глаза тут же фокусируются на ноутбуке и на сидящем возле него Джоне, затем взгляд быстро скользит по его лицу, и Джон понимает, что друг уже знает все. Стоит что-нибудь сказать или оставить Шерлоку возможность самому начать разговор?.. Но тогда есть опасность, что тот просто сделает вид, что ничего не заметил, и уйдет к себе в комнату, став недоступным для общения.

— Шерлок...

— Она жива, — тихо сообщает Шерлок своим низким, бесстрастным голосом. — Я об этом позаботился.

Джон кивает, пытаясь осмыслить, как Шерлок провернул тройную аферу и разыграл целый спектакль, но решает подумать об этом попозже. Или вообще постараться забыть: полностью осознав масштабы манипуляций Шерлока, вполне можно обзавестись паранойей. Услышанный ответ до сих пор с трудом помещается у Джона в голове.

— Но... как? — спрашивает он, нахмурившись. — Я видел документы, ты взял ее телефон, Майкрофт тщательно все проверил...

Он замолкает, кое-что вспомнив, а губы Шерлока кривятся в еле заметной самодовольной усмешке. Джон вспоминает слова, сказанные Майкрофтом в кафе:

«Только Шерлок Холмс смог бы обмануть меня».

***

Похоже, из письма с описанием Шерлок впервые узнал о... младенце. По крайней мере, такое впечатление возникло по его крайне скупым высказываниям — проще было выжать остатки пасты из тюбика, чем информацию из Шерлока. Джон не понимал, восхищаться или беспокоиться из-за того, насколько обычно (если подобное слово вообще к нему применимо) ведет себя Шерлок, ничем не выдавая своей реакции на случившееся. Словно ему просто плевать. В это Джон отказывался верить, но все же был впечатлен: многие ли мужчины способны вести себя как ни в чем ни бывало, недавно узнав, что у них появился незапланированный ребенок от женщины, шантажировавшей британское правительство и трижды одержавшей над ними победу? Это выглядело почти пугающе.

Из прочего сказанного (или не сказанного) Шерлоком Джону удалось с помощью несложных вычислений установить, что после того, как Ирэн Адлер начала новую жизнь, Шерлок вернулся домой не сразу, а ненадолго остался у нее. Вероятно, в один из этих дней и был зачат Ниро.

Джон переживал. Ирэн Адлер пугала его, в первую очередь — разрушительным влиянием, которое была способна оказывать на Шерлока. И теперь он беспокоился о том, как на друга подействует появление... ребенка.

Конечно, Шерлок не производит впечатление человека, хоть сколько-нибудь утратившего душевное равновесие. Со дня, когда Джон прочитал роковую переписку, прошло уже три месяца, и Шерлок ни разу не упоминал о ней. Он ведет себя как обычно, все такой же раздражающий, высокомерный и ворчливый. Иногда Джону хочется поднять эту тему в разговоре, но он каждый раз сдерживается, не понимая толком, что можно сказать и что он хочет услышать. Просто абстрактное желание выяснить что-нибудь еще о волнующем его вопросе.

Никто больше не знает — ни о ребенке, ни о спасении Ирэн Адлер, и само собой подразумевается, что не должен узнать и впредь. Джон и не думает о них упоминать. Хотя иногда на него накатывает свойственное многим людям желание совершить самоубийственную глупость — например, обронить что-нибудь в беседе с Майкрофтом. Да, это могло бы вызвать взрыв, способный превратить всю Бейкер-стрит в братскую могилу.

Пожалуй, Джон уделял бы чересчур много времени размышлениям о невероятном ребенке со странным именем и термоядерной комбинацией генов, если бы не Мэри, с которой он познакомился за несколько недель до прочтения тех писем.

Мэри работает в библиотеке и обожает детективные истории: у нее даже есть коллекция первых изданий «Мисс Марпл» Агаты Кристи. Это Джона почему-то особенно впечатлило. Возможно, потому что старушка всегда была одной из любимых героинь Шерлока. Они сразу разговорились, Мэри оказалась милой и общительной — очень интересной собеседницей, а не одной из этих ужасных болтушек. Он пригласил ее на свидание, когда три человека, стоявшие за ним в очереди, стали совсем уж громко намекать, что им приходится ждать слишком долго, и улыбался как дурак, когда она согласилась.

На следующий день, на их первом свидании, в разговоре быстро всплыла тема Шерлока Холмса, детективного интернет-феномена, но Джон не стал сразу признаваться, что это он ведет блог: он никогда не был слишком честолюбив и хотел услышать непредвзятое мнение о своей писанине. Мэри сказала, что ей ужасно нравится и она уверена: книги имели бы большой успех. Даже предложила название: «Приключения Шерлока Холмса». Тогда Джон сказал, что его фамилия Уотсон. Она чуть не взвизгнула, а он улыбнулся. Кто бы мог подумать, что Шерлок может оказаться полезным на свидании с девушкой!

Теперь их отношения, пожалуй, можно назвать «постоянными», и, кажется, Джон впервые умудрился ничего не испортить. И Шерлок тоже. Мэри относится к его другу с удивительным благодушием, у нее нет аллергии на Шерлока, которой страдали все бывшие подружки Джона. Шерлок ее, как правило, игнорирует, что по сравнению с преднамеренными гадостями и оскорблениями можно считать существенным прогрессом. А неделю назад Шерлок даже помог найти к ее дню рождения редкое издание рассказов про мисс Марпл.

В общем, Мэри привносит в жизнь Джона необходимую дозу нормальности.

***

Спать, разумеется, скучно, однако порой даже Шерлоку приходится мириться с насущными потребностями тела. Но как только он, скрепя сердце, все же решает лечь спать и начинает стремительно проваливаться в сон, что-то вырывает его из дремоты, и Шерлок просыпается, в раздраженном и полубессознательном состоянии.

Джон остался ночевать у Мэри, в квартире тихо и не слышно ни единого звука. Но что-то разбудило его, и он открывает глаза, хотя сейчас эта задача кажется ему практически невыполнимой. Расплывчатая картинка фокусируется медленно и с трудом, Шерлок злится на то, как тяжело и неповоротливо работает его мозг. В гостиной горит свет... и дверь в его спальню открыта. А в дверном проеме стоит она. Эта Женщина.

Он непроизвольно подскакивает на кровати, в голове и перед глазами тут же проясняется, от прохладного воздуха обнаженная кожа моментально покрывается мурашками, но Шерлок не обращает на это внимания.

Она одета просто, но элегантно, как всегда. Волосы тщательно уложены, в прическу вроде той, что была у нее в их первую встречу. Свежий макияж, аккуратный и не слишком вызывающий — нанесен не больше часа назад. Алые губы расплываются в самодовольной усмешке: Ирэн удалось его удивить — и Шерлок хмурится, недовольный ее победой, какой бы незначительной она ни была.

В руках она держит что-то, похожее на очень большую корзину, но он сразу понимает, что это — детская переноска.

Ребенок. Макияж. В гостиной остались небольшой чемодан и сумочка. Шерлоку даже не нужно спрашивать, зачем она здесь, все и так понятно: Ирэн уезжает (тайком вернулась в Лондон, а он даже не заметил — с досадой понимает Шерлок), в ближайшие несколько часов (вероятно, самолетом, если учесть маленький ярлычок с именем на чемодане, люди прикрепляют их к багажу, только если придется его сдавать), и привезла ребенка, чтобы оставить его на попечение Шерлока. Значит, она едет не отдыхать.

Он снова смотрит на переноску, потом поднимает глаза на Ирэн. Та пожимает плечами в шутливом недоумении.

— Он не поместился в сейф, — говорит Ирэн, скривив губы, и Шерлок усмехается в ответ. — Успокойся...

Она обворожительно улыбается и ставит переноску на кровать. Шерлок машинально заглядывает внутрь и видит спящего пятимесячного младенца.

— Это ненадолго. Не больше месяца, — поясняет она подробности и так уже известных ему обстоятельств.

С чего Ирэн вообще взяла, что он согласится?

— Тебе следовало залечь на дно и не высовываться, — сухо напоминает Шерлок, стараясь игнорировать младенца, находящегося в пугающей близости от него.

— Я так и делаю, — она насмешливо вздергивает брови. — И, мне кажется, без ребенка будет проще исчезнуть в случае непредвиденной ситуации.

Он ничего не отвечает: стоит ему открыть рот — и все сказанное будет использовано против него. Кроме, разве что, вопроса...

— Почему? — задумчиво спрашивает Шерлок.

— А где еще он будет в большей безопасности? Парадоксально, но факт, — Ирэн улыбается, садится на край кровати и, склонившись над переноской, осторожно проводит указательным пальцем по щеке спящего младенца. В ее жестком, как всегда, взгляде можно заметить мягкий проблеск чего-то совершенно нового и неожиданного — привязанности.

Сквозь тонкую ткань простыни Шерлок чувствует теплое прикосновение ее ноги к своему бедру. Легкое, почти неуловимое касание провоцирует иррациональные реакции и вызывает воспоминания о близости ее разгоряченного тела тогда, больше года назад. Затем в памяти, помимо его воли, всплывают воспоминания о прикосновениях ее ладоней к его коже, о том, как его руки скользили по очертаниям ее фигуры, изучая их в мельчайших подробностях.

Он чувствует подспудное раздражение: ему хочется курить от одной мысли об этом.

Ирэн замечает его реакцию, видит все по его взгляду и выражению лица, снова довольно улыбается, пристально глядя ему в глаза, и Шерлок чувствует, как у него учащается сердцебиение. А ведь она его даже не коснулась, просто сидит рядом и смотрит. Он осторожно, почти нерешительно касается ее руки и чувствует покалывание в кончиках пальцев, проводя ими вверх по ее бледной коже. Ирэн глубоко вздыхает, и этот тихий вздох в темноте комнаты будит в нем примитивные желания, которых он никогда не испытывал до встречи с ней.

Он вспоминает вкус ее кожи, которой касался губами, вспоминает, как ее ногти впивались в спину, вызывая неожиданную смесь боли и удовольствия — и чувствует острое желание испытать все это снова. И понимает по взгляду Ирэн, что она тоже не отказалась бы многое повторить.

Но они, конечно, не станут этого делать. Не сейчас. Хотя бы потому, что на его кровати стоит переноска с младенцем. Шерлок снова смотрит на него, внимательно изучая черты лица. Не может быть никаких сомнений: это, определенно, их с Ирэн ребенок. Волосы уже начали темнеть — конечно, этого следовало ожидать, учитывая, что оба родителя темноволосые. Ему вдруг становится по-настоящему любопытно взглянуть, как рецессивный ген светлых глаз, который есть у них обоих, проявился у младенца. Ирэн писала, что цвет глаз — его, но Шерлоку все же интересно.

— Хорошо, — говорит он, и почти не удивляется своему ответу. — Месяц. Или в сейф его засуну я.

Она опять улыбается, наклоняется ниже и касается губами его губ.

***

Джон слышит скрипку еще у дверей квартиры. Зайдя внутрь, он может различить звуки более отчетливо. Это протяжная мелодия, но, к счастью, не настолько тоскливая, как те, что играет Шерлок, когда на него нападает хандра. Он поднимается по лестнице, твердо решив, что не позволит Шерлоку испортить себе настроение, потому что после прошедшей ночи он чувствует себя чертовски хорошо, и никакие выходки соседа не смогут изменить его состояние.

Он открывает дверь с непоколебимой убежденностью в этом — и остолбенело замирает на пороге, не в силах что-либо сказать или сделать.

Ребенок.

У них в гостиной ребенок. Он лежит в переноске, довольно дорогой с виду, стоящей на столе рядом с закрытым ноутбуком, а Шерлок, одетый в халат, расхаживает по квартире взад-вперед, играя на скрипке, с совершенно равнодушным выражением лица. Он сразу замечает Джона, но удостаивает его лишь короткого взгляда, продолжая игнорировать все, кроме своего инструмента.
— Шер... лок... — наконец слабым голосом произносит Джон, сделав несколько шагов к столу.

— Ниро, — коротко и буднично сообщает детектив, продолжая играть.

Вообще-то, это Джон понял и сам. Но, кажется, большего от Шерлока сейчас добиться не удастся, так что Джон подходит к столу, чтобы взглянуть на ребенка. Глаза ему действительно достались от отца — это первое, что замечает Джон: льдисто-голубой взгляд, устремленный на него, почти ничего не выражает, впрочем, это нормально для детей его возраста. Волосы у младенца каштановые: младенческий пушок уже начал темнеть, но все еще очень тонкий и мягкий, что, опять же, типично для младенцев.

Мальчику пять месяцев, если Джона не подводят арифметические и медицинские знания. Значит, он уже умеет сидеть, совершать простейшие манипуляции с предметами и еще несколько вещей, про которые Джон не помнит. Он давно не читал ничего о младенцах, но он, в конце концов, и не педиатр.

В общем-то, ребенок очень милый, и Джон улыбается, как любой нормальный человек, когда на него с интересом смотрит младенец. Ниро беззубо улыбается в ответ, Джон хихикает и протягивает руку, осторожно дотрагивается до него, желая убедиться, что он настоящий, поскольку это все еще выглядит слишком бредовым, чтобы быть правдой. Однако младенец и правда реален, и даже с любопытством хватается за его руку, и Джон ловит себя на параноидальном ощущении, что ребенок анализирует его.

Взглянув на них, Шерлок плавно завершает мелодию и на секунду напряженно застывает, внимательно наблюдая за младенцем. Потом с облегчением выдыхает, и Джон озадаченно смотрит на него.

— Его весьма непросто успокоить, когда он начинает плакать, — поясняет Шерлок. — Даже миссис Хадсон не смогла ничего сделать. А вот скрипка помогает как нельзя лучше.

— Миссис Хадсон знает об... этом? — спрашивает Джон и чувствует, что у него звенит в ушах.

— Естественно. Она пришла, когда услышала, как он плачет, — морщится Шерлок.

— А она знает, что это... что ты... — у Джона отчего-то не поворачивается язык произнести фразу до конца, но он надеется, что Шерлок сможет уловить смысл.

— Я ей не говорил, — Шерлок пожимает плечами и откладывает скрипку в сторону. — Но, возможно, она знает. Миссис Хадсон довольно сообразительна. В некоторых вопросах, — сколь бы необычно ни звучал комплимент из уст Шерлока (ну, или полкомплимента), это чистая правда: некоторые вещи она схватывает на лету.

Через секунду раздается стук в дверь и знакомый голос, и в комнату робко заглядывает миссис Хадсон, словно почувствовав, что о ней зашла речь.

— Шерлок, у меня есть кроватка, оставшаяся от внука, могу принести ее сюда. Младенцу нужна приличная постель.

Шерлок озадаченно хмурится.

— Ребенок здесь всего на месяц, — говорит он так, будто это коренным образом меняет дело, и Джон вздыхает, переглянувшись с миссис Хадсон.

— Даже если он здесь всего на день, ему нужно нормально спать, — решительно возражает она.

Спустя полчаса Ниро размещают в кроватке возле окна, но не слишком близко к нему — место выбрано исходя из материнского опыта миссис Хадсон. Шерлок не возражает и не принимает участия. Он сидит за столом, разглядывая что-то в микроскоп, и периодически отвечает на SMS-сообщения: видимо, Лестрейду снова требуется помощь в каком-то деле.

Глядя на младенца, начинающего засыпать, Джон думает о том, что Шерлока все это, похоже, совершенно не волнует, но в то же время... он кажется другим. Совсем чуть-чуть. Иногда он смотрит на кроватку, и когда играл на скрипке, чтобы успокоить ребенка, на его лице иногда проскальзывали какие-то эмоции.

Джон берет ребенка на руки, все еще удивляясь его существованию, но даже не пытается об этом размышлять, все равно не имеет смысла. Какое странное имя — Ниро...

— Ниро — а фамилия? — спрашивает он, обернувшись к Шерлоку.

Тот отодвигается от микроскопа и поднимает взгляд.

— Адлер или Стивенс, полагаю. Или еще что-то вымышленное.

— Значит, не Холмс? — спрашивает Джон. Шерлок отвечает снисходительным взглядом.

— Конечно нет. Она бы все равно этого не захотела, — добавляет он.

— Понятно, — слегка удивленно говорит Джон, глядя на ребенка. — Знаешь, он довольно милый, — сообщает он с улыбкой. — На тебя похож.

В этот раз Шерлок смотрит пристально и скептически.

— По-твоему, я милый? — настороженно спрашивает он.

— Что? Нет! — Джон понятия не имеет, как Шерлок пришел к этому умозаключению. — С чего ты взял?

— Ты сказал, он милый и похож на меня.

— Да. Помимо того, что он милый, он также похож на тебя. Я бы скорее назвал милой Ирэн Адлер, да и то с натяжкой. Она не из тех, кого можно счесть милым.

— Если я не милый и она тоже — тогда как может быть милым наш ребенок? — уточняет Шерлок, и Джон не понимает, это все еще логическое рассуждение или уже открытая насмешка над ним, и раздраженно скрипит зубами.

— Все младенцы милые. Согласно общепринятому мнению. Боже, мне действительно жаль Ирэн, — вздыхает он. — Если ребенок и правда похож на тебя, ее ждет настоящий ад, когда он подрастет.

В комнате воцаряется тишина, и Ниро окончательно засыпает. На мгновение задумавшись, Джон говорит:

— Хорошая. Та колыбельная, что ты ему играл. Она твоя?

— Да, — Шерлок снова утыкается в окуляры.

— Хорошая, — повторяет Джон свой комплимент. — Как ты ее назвал?

Шерлок поднимает глаза и усмехается.

— Рим в огне.

***

В один прекрасный день к ним заходит Майкрофт. Когда Джон открывает дверь и видит его на пороге, то с трудом подавляет желание тут же захлопнуть ее обратно, прямо у Майкрофта перед носом, поскорее выпрыгнуть в окно и бежать со всех ног, чтобы к тому моменту, как разразится катастрофа, оказаться как можно дальше.

— Джон, — Майкрофт улыбается своей дежурной улыбкой, в которой нет ни грамма дружелюбия, и проходит внутрь. Джон все еще стоит в оцепенении и даже не пытается его остановить. Впрочем, у него бы все равно не получилось: что он может предпринять против смертоносного зонтика?

— Здрасьте, — все же выдавливает Джон, закрыв дверь и поднимаясь вслед за Майкрофтом в квартиру.

Старший Холмс резко останавливается посреди комнаты, заметив кроватку и своего брата, сидящего возле нее посреди горы бумаг, связанных с его нынешним делом. Майкрофт уже проанализировал окружающую обстановку так же внимательно, как это делает Шерлок, но пока не стал подробно изучать младенца. Вместо этого его взгляд останавливается на младшем брате.

— Что это? — Майкрофт поднимает зонт, указывая им на кроватку.

— Я думал, мамуля рассказывала тебе, откуда берутся дети, — безразличным тоном отвечает Шерлок, продолжая копаться в бумагах.

Не сказав больше ни слова, Майкрофт подходит к кроватке, чтобы взглянуть на ребенка, и Джон видит, как на его лице на секунду отражаются потрясение и неверие.

— Что ж, это неожиданный поворот событий... — Майкрофт было оборачивается, чтобы отпустить саркастическое замечание в адрес брата, но внезапно что-то привлекает его внимание. Он тут же протягивает руку к младенцу, касается пальцем лба, проводит до бровей и вниз, к линии скул, и его лицо искажается ужасом, гневом и ненавистью.

— Нет... — произносит он, осознав, кто именно является матерью ребенка. — Нет. Как можно быть таким идиотом? — он в ярости смотрит на Шерлока.

Ниро принимается хныкать – напуганный чужим прикосновением и повышенным голосом, он готов вот-вот расплакаться Джон, возмущенный тем, что Майкрофт посмел потревожить ребенка, уже хочет сделать ему замечание, но Шерлок успевает первым. В своей неподражаемой манере, разумеется.

— Майкрофт! — шипит он, торопливо хватаясь за скрипку. — Прекрати. Если он начинает плакать, то не затыкается по нескольку часов кряду, а мне нужно работать.

Майкрофт моргает и, когда он отдергивает руку, на его лице возникает некое подобие человеческих эмоций. Он, похоже, совсем не хотел пугать младенца.

— Шерлок, — наконец говорит он. — Что это?

Шерлок в ответ лишь усмехается и принимается играть на скрипке рождественский гимн «Что это за дитя?». * Майкрофт хмурится и неодобрительно качает головой.

— Очень смешная шутка. Так значит, это было непорочное зачатие? — интересуется он, и Шерлок вздрагивает, как тогда, в Букингемском дворце, но тут же возвращает самообладание и откладывает скрипку в сторону.

— Нет.

«Кажется, Майкрофт неплохо справляется», — думает Джон, глядя на старшего Холмса, сидящего в кресле и глубоко погруженного в раздумья, покуда Шерлок его полностью игнорирует. Действительно неплохо, если представить, как еще он мог бы отреагировать на новость о том, что его брат умудрился скрестить их фамильные гены с генами женщины, которую Майкрофт откровенно ненавидит.

Джон заваривает чай. Банальный, но действенный способ справиться со стрессом. Майкрофт берет чашку и подходит к кроватке, чтобы еще раз взглянуть на ребенка.

— Что ж, Шерлок, мои поздравления, — сухо и саркастически говорит он. — Это определенно расстроит Мамулю.

***

Мамуля остается в неведении.

Шерлок прекрасно знает, что Майкрофт никогда не решится сообщить ей настолько важные новости, а он сам совершенно не собирается заводить разговор о том, что стал отцом вероятно самого умного ребенка десятилетия.

Или даже столетия, думает Шерлок, глядя на фото, присланное Ирэн. Она делает подобное впервые: кажется, это в некотором роде моральная компенсация за то, что они не приезжали уже десять месяцев. Ниро выглядит очень серьезным, он смотрит прямо в камеру без тени улыбки на лице. Шерлок тоже никогда не улыбается на фотографиях. Ребенку всего год и четыре месяца, но он уже усвоил принципы игры в «Ханойские башни» и может решить головоломку за пятьдесят ходов, при тридцати одном минимально возможном. У него также высокая устойчивость внимания: Ниро способен концентрироваться на одном действии около получаса, что заметно выше средних показателей для его возраста. Кроме того, он уверенно ходит и может нарисовать кружочек. Ничего другого Шерлок, разумеется, и не ожидал...

Теплое щекочущее чувство в груди, которое он не берется точно определить, заставляет его нахмуриться. Одно можно сказать точно: это чувство, эмоция, и она, несомненно, связана с Ирэн и Ниро. И вызвана достижениями ребенка, которого они произвели на свет.

Если вдуматься, это довольно интересный эксперимент. Они с Ирэн — носители исключительно ценного генетического материала, и совмещение их интеллектов может дать впечатляющие результаты. По крайней мере, так он старается рассуждать, когда думает о Ниро. Но почему-то, по причинам, которые он предпочитает не называть, он все реже и реже воспринимает его исключительно как незапланированный эксперимент.

Услышав, что Джон, стоящий у него за спиной, отходит от окна, в которое смотрел секунду назад, Шерлок порывается захлопнуть ноутбук, чтобы его не застукали за разглядыванием фотографии Ниро. Но это было бы тщетное усилие: у Джона хорошее зрение, и он наверняка заметил фото, едва повернулся к столу.

— О, это Ниро? — радостно интересуется Джон, подходя поближе и бесцеремонно заглядывая Шерлоку через плечо.

— Разумеется.

— Он милый, — улыбается Джон.

— Снова ты со своим «милым»? — хмыкает Шерлок и закрывает ноутбук. Он достаточно насмотрелся.

— Сколько ему сейчас? Год и четыре? — быстро подсчитывает Джон. — Славный. Очень... славный. И вправду очень на тебя похож, на самом деле, — чересчур многословно сообщает он. Шерлок молчит, и он чувствует необходимость добавить что-то еще. — Он уже разговаривает?

— Нет, — отвечает Шерлок. Месяц назад Ирэн писала, что Ниро не горит желанием разговаривать и даже еще не сказал первое слово. Особенность, периодически встречающаяся у детей с высоким уровнем интеллекта.

Джон удивляется - он определенно не изучал этот вопрос.

— Не разговаривает? Странно...

— Почему? — равнодушно интересуется Шерлок.

— Да нет, просто... — Джон замолкает и задумчиво чешет затылок. — В общем, понимаешь, ты... и Ирэн... в общем, когда он месяц жил здесь, я был почти готов к тому, что он заговорит связными предложениями, — он усмехается.

— Многие дети начинают говорить только в возрасте двух лет, — отвечает Шерлок. Джон снова усмехается, Шерлок непонимающе хмурится и озадаченно спрашивает: — Что?

— Хм, нет, ничего, — Джон откашливается и усмехается опять. — Просто никогда не думал, что ты станешь экспертом по интеллектуальному развитию детей.

— Ну а я никогда не думал, что стану отцом. Жизнь полна мелких неожиданностей, — саркастически говорит Шерлок, вставая из-за стола и направляясь на кухню налить себе чаю.

Джон улыбается, качает головой и открывает ноутбук, чтобы еще раз взглянуть на фотографию Ниро. Малыш и вправду поразительно похож на отца, хотя черты, доставшиеся ему от матери, тоже нетрудно различить. Джон замечает, что черные кудри мальчика уложены так же, как у Шерлока, и ухмыляется, оценив шутку Ирэн. Ребенок, разумеется, унаследовал от обоих родителей высокие скулы и раздражающе пронзительный взгляд светлых глаз. Широко расставленных, больших и... бесстрастных. Практически бесстрастных.

Несмотря на потрясение и периодические вспышки паники, Джон был по-настоящему рад, когда Ниро месяц жил у них. Это было неожиданно, но все-таки хорошо. Плакал ребенок не слишком часто, хотя если уж начинал, успокоить его можно было только с помощью скрипки. Или нескольких капель водки, которую Шерлок однажды тайком подлил в бутылочку. Когда Джон это обнаружил, он чуть не оторвал своему восхитительно безмозглому другу голову.

Чаще всего за маленьким Ниро присматривала миссис Хадсон, а Джон помогал по мере сил. Шерлок тоже пытался, но после нескольких особенно прискорбных случаев родительской некомпетентности миссис Хадсон почла за лучшее избавить его от большинства отцовских обязанностей.

И все же...

Все же Шерлоку было не все равно. Он никогда не признавался вслух, но Джон помнит те почти неуловимые приметы, удивительные случаи — незначительные, но удивительные. Он помнит, как встал среди ночи и замер в дверях гостиной в надежде остаться незамеченным, увидев Шерлока, стоящего возле кроватки и разглядывающего спящего младенца. Он стоял так целых десять минут, а может и дольше: когда Джон тихо поднялся обратно в свою комнату, Шерлок все еще был там. И потом еще несколько раз, проснувшись ночью, он видел, как Шерлок стоит у кроватки, глядя на ребенка одновременно расслабленно и сосредоточенно.

Однажды, лишь однажды он видел, как его друг медленно протянул руку — так медленно, что казалось, будто он вовсе не двигается — и Джон задержал дыхание, на одно бесконечно долгое мгновение решив, что сейчас Шерлок позволит себе... нежность. Коснется ребенка, погладит его. Но этого не случилось: ладонь замерла в нескольких миллиметрах от головки младенца, задержавшись в этом положении на несколько секунд.

О, да, Шерлоку Холмсу не все равно, думает Джон, вспоминая о тех минутах. Ему не все равно, и не важно, что он никогда в этом не признается.

***

Ирэн время от времени приезжает. Иногда вместе с Ниро, иногда одна. Всегда неожиданно, но каждый раз именно в те дни, когда Шерлок не собирается никуда надолго отлучаться. Джон понятия не имеет, как ей это удается.

Когда Ниро исполняется два, его неожиданно прорывает, и он начинает говорить, поражая огромным для своего возраста словарным запасом. Шерлок совершенно не удивляется этому, но Джон прекрасно видит, насколько он доволен. В тот их приезд, к несчастью для Ирэн, Шерлок успевает научить Ниро слову «скучно».

А два месяца спустя случаются Рейхенбахские события. Джон потрясен и раздавлен. Картина падения Шерлока, разбивающегося об асфальт, стоит перед глазами во сне и наяву. Он будто снова слышит хруст ломающихся костей и хриплый, дрожащий голос Шерлока, которым тот произносил свою последнюю просьбу. Единственную в которой Джон, знай он заранее, смог бы отказать своему другу. Он не хотел этого видеть и не хочет об этом помнить.

Ирэн приезжает на похороны. Людей немного, Майкрофт произносит короткую надгробную речь. Появляется на середине и встает позади всех, но Майкрофт пристально смотрит на нее до самого окончания своего монолога. И на ребенка, которого она держит на руках.

Джон тоже долго смотрит на Ирэн, хочет подойти, сказать что-нибудь — и не может. Просто не в силах сдвинуться с места. Он много чего не в состоянии делать после смерти Шерлока. И только Мэри по-настоящему понимает, каково ему. Так что он не подходит к Ирэн, просто стоит и смотрит. И знает, что не сможет опустить глаза чуть ниже и посмотреть на спящего ребенка. Потому что не сможет этого вынести. Ирэн на секунду встречается с ним взглядом, спокойным и бесстрастным, как всегда. А потом уходит. И хотя они не сказали друг другу ни слова, Джон чувствует, что все необходимое было высказано.

Год спустя внезапно выясняется, что Шерлок жив. Джон хочет убить и обнять его одновременно, и в итоге, когда он приходит в себя после второго в жизни обморока, все заканчивается поистине удушающими объятиями и ударом в челюсть. Его лучший друг теперь выглядит еще худее, чем обычно, но намного сильнее и самоувереннее, чем когда-либо. Он скупо упоминает о помощи Ирэн в уничтожении преступной сети Мориарти, из чего Джон делает вывод, что ее роль в этом деле была намного больше, чем Шерлок готов признать.

Ирэн снова начинает приезжать к ним. Чаще, чем раньше, и задерживается подолгу. Шерлок не возражает. Он играет с Ниро в развивающие игры (заявляя, что делает это в экспериментальных целях, но кого он пытается обмануть, с такой-то улыбкой и взглядом?), и Джон не может удержаться от того, чтобы в очередной раз поддеть его насчет «бесчувственности».

Джону нравится, когда она приезжает, хотя он так и не смог до конца к ней привыкнуть — Ирэн все еще слегка пугает его, она так же свободна, независима и умна, как раньше, к тому же теперь, когда организация Мориарти перестала существовать, ей не нужно притворяться мертвой. Джон любит вспоминать многие из этих визитов — Ниро ему как племянник, тем более что его настоящий дядя не слишком соответствует общепринятым представлениям об этой роли — но самый последний, несомненно, стал самым запоминающимся...

***

Шерлок не может сдержать усмешку: Джон хочет жениться. Какое неожиданное решение...

Он даже не пробовал интересоваться, зачем, поскольку все ограничилось бы совершенно нелогичными объяснениями с выражением лица «ты-ничего-не-понимаешь-в-эмоциях». Но, в самом деле: прошло целых четыре года, и вот теперь они вдруг решили заключить брак. Это не имеет никакого смысла.

А Шерлок согласился стать шафером. И не очень понимает, почему. Ладно, потому что Джон его попросил, он любит своего друга и пытается был милым и покладистым. Но с тех пор как он дал свое согласие четыре месяца назад, Шерлок с каждым днем все сильнее жалеет об этом: надевать пафосный костюм, держать кольца, организовывать всякую ерунду... далеко не лучшие способы скрасить досуг, с его точки зрения. Но он смиряется, поскольку Джон его друг.

И вот наступает день свадьбы. Шерлок только что забрал костюм из химчистки, а Джон в своей прежней комнате пытается завязать ботинки, что, учитывая нервный припадок — уже восьмой по счету — может занять добрых минут десять.

— Зачем люди женятся? — вопрошает Шерлок в пространство, прекрасно зная, что Ирэн его услышит. Она, конечно, тоже здесь. Взяла с собой Ниро, и теперь вносит завершающие штрихи в его праздничный наряд. Шерлоку даже любопытно, что получится в итоге.

— Я думала об этом, — отвечает Ирэн, вплывая в комнату с самоуверенным и беззаботным видом и на ходу вставляя сережку в ухо. — И выяснила причину: они женятся, потому что им сделали предложение.

— О, перестань, ты не будешь жениться только потому, что тебе предложили... — фыркает Шерлок.

— Ну, мне никто не предлагал, — ее ярко-красные губы кривятся в усмешке.

— Правда? — ему трудно в это поверить.

— Видишь ли, брак — это сентиментально, а я не привлекаю сентиментальных людей, — Ирэн бросает в его сторону острый и ехидный взгляд, и Шерлок усмехается, отдав должное ее остроумному замечанию.

— Разумеется, нет, — он тоже смотрит на нее, чувствуя ток, пробегающий между ними, когда их взгляды встречаются, и, странным образом, наслаждается этим нарастающим напряжением, интеллектуально и физически.

Ирэн садится на диван рядом с ним, кокетливо закинув ногу на ногу и будто случайно задев коленом его бедро, и Шерлок чувствует, что его тянет к ней, словно магнитом. Ирэн смотрит внимательно, пронзительно и выжидающе. И Шерлок знает, что при взгляде на него она чувствует то же самое, что и он при взгляде на нее.

Как и всякий раз, когда безмолвное напряжение между ними настолько нарастает, она ждет, вынуждая Шерлока первым дотронуться до нее, сидя так близко, но не касаясь его. Однажды, давно, она заставила его изменить свою точку зрения, и когда они лежали рядом, тяжело дыша, влажные от пота, он был вынужден признаться себе, что унижение еще никогда не было таким приятным. И теперь он протягивает руку, касаясь ее плеча кончиками пальцев, проводит по его острому изгибу, поднимается вверх, к шее, удовлетворенно замечая, как она приоткрывает рот и закрывает глаза. Ее кожа мягкая и прохладная на ощупь, но пальцы горят от прикосновений. Шерлок не спешит, медленно подбирается к одинокому локону, слегка выбившемуся из прически, и осторожно заправляет его за ухо.

Он хочет ее поцеловать. Простое физическое желание, которое никому больше не удавалось в нем разбудить. Но он откладывает удовольствие. Позже. Когда у них будет больше времени, а взаимное притяжение станет только сильнее. Ужин вкуснее на голодный желудок, думает Шерлок и усмехается: Ирэн бы оценила каламбур. Возможно, когда-нибудь он ей расскажет.

В комнате появляется несколько угрюмый Ниро, всем своим видом выражая недовольство своей нарядной одеждой, и Шерлок изучает мальчика внимательным взглядом, хотя сегодня видел уже не раз. Его сыну четыре года, он обладает интеллектом значительно выше среднего (более чем ожидаемо) и выдающимся словарным запасом. Также — несомненно, вследствие воспитания Ирэн — он чрезвычайно самостоятелен для своего возраста, однако при этом не проявляет ни малейших признаков заброшенности. Ничего подобного, Шерлок неоднократно видел, какой нежной и заботливой бывает Ирэн по отношению к Ниро, но она, разумеется, никогда не сюсюкает с ребенком — и, честно говоря, он даже представить не может, что она будет вести себя подобным образом.

— Мне не нравится костюм, — сердито жалуется Ниро, усевшись на диван рядом с Шерлоком.

— Это вряд ли будет кого-то волновать, — уведомляет он сына. — Люди считают тебя милым и хотят видеть в тебе исключительно милого ребенка.

— Я знаю, — отвечает Ниро. — Они сердятся, когда я умный.

Шерлок с полуулыбкой смотрит на Ирэн, закусившую нижнюю губу в попытке не рассмеяться. В ее взгляде плещется буйное веселье — очевидно, она только что вспомнила тот случай, который подразумевал Ниро. Нужно будет спросить ее об этом, ему интересно узнать, какое впечатление их сын производит на окружающих.

— Потому что большинство людей ошибочно считают себя высокоинтеллектуальными, — объясняет Шерлок. — И им кажется унизительным, что маленький ребенок может быть настолько умнее их.

— О, он в курсе, — Ирэн ехидно улыбается. — Вообще-то, он этим изрядно наслаждается.

— Не сомневаюсь, — с усмешкой отвечает Шерлок.

Ниро хмурится и теребит галстук. Похоже, ему не нравится, что он давит на шею, и Шерлок прекрасно его понимает — он сам не слишком любит галстуки. Так что он помогает Ниро слегка ослабить узел: Ирэн затянула его просто смертоубийственно, еще немного туже — и ребенок начал бы синеть.

— Сможешь снять его, когда на банкете во второй раз разнесут напитки, — Ирэн улыбается, нежно потрепав Ниро за подбородок, и мальчик кивает.

— Люди меньше замечают, когда пьют, — сообщает Ниро.

— Именно так, — мурлычет Ирэн и вытирает подушечкой пальца маленькое пятнышко шоколада на нижней губе Ниро.

Спустившийся в гостиную Джон являет собой воплощение нервозности и неуверенности, не зная, чем занять руки, чтобы отвлечься, и Шерлок фыркает, оценив плачевное состояние его галстука-бабочки. Ирэн встает с дивана и медленно подходит к несчастному доктору, чтобы поправить злополучный галстук. На ней красное платье с открытой спиной, и Шерлок не без удовольствия рассматривает ее безупречный позвоночник и гладкую белую кожу, упруго и мягко облегающую тонкие кости.

— Почему ты не готов? — внезапный стон Джона отвлекает его от праздного созерцания — его друг, судя по всему, заметил его присутствие только сейчас.

— Мне нужно ровно семь минут, спешить некуда, — отвечает Шерлок, пожимая плечами и, откинувшись на спинку дивана, осматривает костюм, который ему придется надеть.

— Тогда, пожалуйста, пусть эти семь минут начнутся прямо сейчас, — раздраженно требует Джон. — Знаешь, я предпочел бы не опаздывать на свою собственную свадьбу по твоей вине. Я проверил в интернете, на дорогах пробки.

— Кто женится в воскресенье? — вопрошает Шерлок в потолок.

— Сентиментальные люди, — отвечает Ирэн. Джон демонстративно поджимает губу.

Шерлок весело фыркает. Джон все еще побаивается Ирэн, и, похоже, это никогда не изменится. Но все же он совершенно очарован ею и в полном восторге от Ниро. А поскольку он беспокоится из-за возможного опоздания, насчет того, помнит ли он клятвы, и некоторых других моментов, противоречивые эмоции еще больше ухудшают ситуацию.

О, сегодня точно будет весело!

Продолжение в комментариях...

Для обзоров

[L]Crazycoyote[/L] <a href="http://crazycoyote.diary.ru/p192735329.htm">выкладывает</a> перевод "Рим в огне" (шерлен, романс, флафф, юмор, R)

 

запись создана: 28.10.2013 в 14:02

@темы: фанфикшон, Ирэн, чудо-трава, Джон Ватсон, шерлен, мы писали мы писали наши пальчики устали, комедийный балет "Любовь глазами сыщика", майндфак, Шерлок

---

ДЕАНОН ФБ. ХОЛМСЫ-4.

Название: Общество поддержки лысых
Автор: Crazycoyote
Версия: сериал «Шерлок» (BBC)
Размер: миди, 4 925 слов
Пейринг/Персонажи: Шерлок Холмс, Джон Уотсон, Грегори Лестрейд, Салли Донован
Категория: джен
Жанр: кейс
Рейтинг: R
Краткое содержание: «Как раз заурядные, бесцветные преступления разгадать труднее всего, подобно тому как труднее всего разыскать в толпе человека с заурядными чертами лица». Артур Конан Дойл, Союз рыжих.
Примечание/Предупреждения: сравнительно краткие описания полуразложившегося трупа и пищевого поведения хищников, обсценная лексика. Громадное спасибо  Citera, которая помогала мне курить сюжет и благодаря которой возник (уже практически легендарный) крокодил

— Ну да, если бы ты взялся планировать убийство, это наверняка было бы что-то очень неординарное, — уверенно сказал Джон, откинувшись на спинку кресла.

Это был обычный тихий вечер на Бейкер-стрит. С точки зрения Джона, разумеется, а по мнению Шерлока — отвратительно скучный. Предыдущие пять минут он очень подробно и образно жаловался на то, какими невыразимо унылыми и не стоящими интереса стали преступления и, конечно, сами преступники, не способные придумать ничего маломальски занимательного.

Как удалось выяснить Джону за время проживания в одной квартире с детективом, единственным надежным способом спасения от скучающего Шерлока, помимо нового расследования, была прогулка на свежем воздухе. Без Шерлока. Но погода за окном сегодня совсем не располагала выходить даже в ближайший магазин за продуктами. Лондон никогда не отличался приятным климатом, а некоторые осенние дни здесь бывали по-настоящему отвратительными.

Джон с тоской покосился на окно, за которым продолжал моросить мелкий холодный дождь и задувал промозглый ветер, а потом снова посмотрел на Шерлока. По правде говоря, он в глубине души надеялся, что разговор о планировании гипотетического убийства отвлечет соседа хотя бы ненадолго.

— Нет. Ни в коем случае, ничего неординарного, — невозмутимо сообщил Шерлок с дивана.

— Нет? — искренне удивился Джон.

— Конечно нет, — Шерлок оживился и резко сел, сцепив руки в замок перед лицом. — Заурядное преступление разгадать труднее всего.

— Вот как? — иронично хмыкнул Джон.

— Разумеется. Любая необычная деталь — это зацепка, и чем она нестандартнее, тем больше шансов, что ее заметит даже полный кретин.

— То-то ты с такой радостью берешься за любое банальное дело, — продолжил иронизировать Джон.

Шерлок только отмахнулся.

— Проблема в том, что самые обычные преступления чаще всего совершают самые обычные идиоты. Но если бы за дело взялся по-настоящему умный человек…

— То есть ты.

— То есть я, — с готовностью согласился Шерлок. — Обладающий достаточным интеллектом и знаниями, чтобы не оставить улик и скрыть все следы… Это дело не раскрыл бы никто и никогда.

— Ладно, и что именно ты бы сделал, если бы решил убить, например, меня?

— Зачем мне тебя убивать?

— Гипотетически…

— Ах, гипотетически… Тебя убить мне было бы очень просто, Джон. Я прекрасно знаю все твои привычки и живу с тобой в одной квартире.

— И что бы ты выбрал?

— Яд, разумеется.

— Хм…

— Проще всего обеспечить себе алиби и выдать убийство за смерть от естественных причин. К тому же я хорошо разбираюсь в токсикологии. Итак, предположим, я решил тебя убить за то, что ты выкинул мою колонию плесени в унитаз…

— Я не знал, что ты разводишь это специально!

— Гипотетически, Джон.

— Ладно, ладно.

— Так вот, если бы я планировал твое убийство, я бы взял яд, достаточно редкий или быстро разлагающийся в организме, а лучше то и другое одновременно, и подмешал бы его… например, в зубную пасту. Избавиться от орудия убийства потом не составило бы особых проблем. Да никто, скорее всего, и не стал бы расследовать твою смерть от сердечного приступа или остановки дыхания.

— Великолепно, — вздохнул Джон. — Мне остается только надеяться, что ты не захочешь меня убивать.

— Разумеется нет, — пожал плечами Шерлок. — Зачем бы мне это могло понадобиться?

— Не знаю… но все равно от таких разговоров как-то не по себе.

— Если тебе не по себе от таких разговоров, не заводи их, — отрезал Шерлок.

Джон не нашелся, что ответить. Высказывание, в общем-то, было очень логичным… Его друг всегда был логичен, настолько, что порой это не на шутку пугало.


Ночью Джону приснился Шерлок, который, прокравшись в его ванную, подменял тюбики с зубной пастой. «Что ты делаешь?» — испуганно спросил Джон во сне. «Труп на дереве!» — громко ответил Шерлок. Ответ был совершенно абсурдным и сюрреалистичным, и Джон сразу понял, что спит. После чего тут же решил, что раз это сон и никто не собирается травить его редкими токсинами, вполне можно поспать еще немного.

Но Шерлок из сна не унимался. «У нас труп на дереве! ТРУП НА ДЕРЕВЕ!» — продолжал повторять он, а потом схватил Джона и принялся что есть силы трясти. Джон недовольно замычал, нехотя разлепил глаза и увидел перед собой Шерлока, крепко держащего его за плечо.

— Что?.. — сонно спросил Джон.

— У нас труп на дереве, Джон! Лестрейд звонил. Нужно ехать. Срочно!

— А… сколько сейчас времени?..

— Много. Половина девятого. Вставай.

Джон печально застонал и попытался натянуть на голову одеяло, но Шерлок резко дернул его на себя и отбросил в сторону.

— Вставай!

— Ладно, ладно, встаю… — пробурчал Джон и нехотя поплелся в ванную. Там он долго, намного дольше, чем следовало бы, смотрел на тюбик с зубной пастой, но потом решительно тряхнул головой, отгоняя наваждение, и выдавил пасту на щетку.


Спасибо старым армейским привычкам: Джон, в случае необходимости, умел собираться быстро, так что минут через пятнадцать они уже сидели в такси, везущем их в направлении Ричмонда.

— Что за труп на дереве?

— Его нашли на западной окраине Ричмонд-парка. Провисел он там, судя по состоянию, довольно долго. А судя по его положению, это было не самоубийство и не случайное падение с верхней ветки.

— Лестрейд прислал тебе фотографии, — догадался Джон.

— Верное предположение.

— И они настолько тебя заинтересовали, что ты решил с утра пораньше проехаться в Ричмонд.

— Мне любопытно выяснить, где именно ее убили.

— Ее?

— Думаешь, это был мужчина с длинными волосами в розовом платье? — хмыкнул Шерлок.

Джон протяжно вздохнул.

— А… как она… он... в смысле, труп на дерево попал?

— Тебя тоже беспокоит этот вопрос? — ехидно ответил Шерлок. — Вот и Лестрейда он беспокоит. Что довольно глупо, поскольку о самом преступлении это не говорит ровным счетом ничего.

— Но у тебя уже есть версии на этот счет?

— Я почти наверняка знаю, как тело попало на дерево. На месте преступления, полагаю, моя версия полностью подтвердится.

Джон снова вздохнул. Шерлок явно не собирался рассказывать что-либо до приезда, а вытягивать из него информацию в таких случаях было бесполезно. Так что Джон почел за лучшее отвернуться к окну и любоваться видами утреннего Лондона вплоть до самого Ричмонда. Очень хотелось спать. Надо будет спросить у Лестрейда кофе, когда они приедут: у него наверняка есть.


Клянчить у Лестрейда ничего не пришлось: выйдя из такси, Шерлок сам купил в ближайшем кафе два картонных стаканчика на вынос и всучил один Джону. Но столь внезапное проявление заботы его, успевшего хорошо изучить друга, не обрадовало, а скорее насторожило: Шерлоку было нужно, чтобы Джон был в форме. Значит, он собирался озадачить его чем-то достаточно трудновыполнимым…

— Что мы собираемся делать? — поинтересовался Джон, решив, что внезапных сюрпризов ему совсем не хочется.

— Осмотреть место, где нашли тело.

— И все?..

— Для начала все. Разумеется, придется залезть на дерево…

— О… — протянул Джон.

— Да, и тебе тоже. Я хочу, чтобы ты взглянул на тело до того, как его снимут с веток.

— Ладно. Хорошо, как скажешь… Залезем на дерево. Я по деревьям лет с четырнадцати не лазил.

— Не вижу в этом никакой проблемы.

— Я тоже. Все в порядке. Не обращай внимания.

Шерлок невозмутимо кивнул и ускорил шаг. А Джон поспешил следом, улыбаясь ему в спину: ну честное слово, с кем еще можно лазить по деревьям за трупами в Ричмонде в десятом часу утра?


Вокруг дерева, обтянутого по периметру ярко-желтой лентой, толклись полицейские. Хмурую фигуру Лестрейда с почти таким же, как у Шерлока и Джона, стаканчиком кофе в руках, было заметно издали. Детектив сразу направился к нему.

— Привет, — не слишком дружелюбно поздоровался инспектор. Он, видимо, тоже не выспался.

— Привет, Грег, — поприветствовал его Джон.

— Угу, — буркнул Шерлок, взгляд которого уже был устремлен мимо инспектора, на ветки дерева, где висело бесформенное нечто, в котором далеко не сразу можно было опознать успевшее изрядно разложиться человеческое тело.

— Мы его не трогали, — сказал Лестрейд. — И вообще ничего не трогали.

— Кисть правой руки отсутствует, — констатировал Шерлок.

— Под деревом ее нет, — тут же сообщил инспектор.

— Предсказуемо.

— Ты здесь меньше двух минут…

— Ты присылал мне фотографии, — ответил Шерлок, пролезая под полицейское ограждение.

— Что делать собираешься?

— Осматривать тело, разумеется.

— Прямо на дереве?

— Предлагаешь сначала сбить его палками?

— Ничего я не предлагаю. Я вообще пока не знаю, как его оттуда снимать… в таком состоянии.

— В мешке для трупов, — откликнулся Шерлок, уже примериваясь к нижней ветке. — Положите в мешок, а потом уже спустите вниз. Повреждения все равно будут, но значительно меньше…

— Почему он всегда все знает?

Джон хмыкнул, пожал плечами и зашагал к дереву следом за Шерлоком.


— Сложно определить, сколько именно оно тут провисело… — задумчиво сказал Джон, сидя верхом на ветке напротив трупа. Тот выглядел довольно неприятно: плоть давно начала облезать с костей, лицо, повернутое от них вниз, выглядело, как обтянутый остатками мягких тканей череп. Личинок и слишком сильного запаха, слава богу, не было — сейчас Джон даже радовался холодной и промозглой осенней погоде, которую еще вчера молча проклинал.

— Три недели и четыре дня, — тут же ответил Шерлок.

— Как?..

— Джо-о-он, — скорбно протянул Шерлок.

— Шерлок… я не то чтобы сомневаюсь в твоих способностях, но… ему точно больше месяца, а скорее — два или три, в зависимости от...

— Джон, — снова повторил Шерлок, — ее убили значительно раньше, чем тело оказалось здесь. Это очевидно.

— А…

— Будь добр, осмотри его на предмет повреждений, полученных после смерти.

— Эхм… ладно.

Джон принялся тщательно, насколько это позволяли его поза и положение трупа на ветке, изучать останки.

— Их… — сказал он спустя минуту.

— …много? — закончил за него Шерлок.

— Да, немало, даже при беглом осмотре — здесь, здесь и еще вот здесь. Так ты расскажешь мне, наконец, что с ней… с ним… в общем, что тут, черт побери, случилось?

— Ураган.

— Ураган?.. — рассеянно повторил Джон, а потом его лицо внезапно озарилось пониманием.

— Ну наконец-то до тебя дошло, — со вздохом изрек Шерлок. — Давай слезать.

Он ловко соскользнул с ветки и вскоре уже стоял на земле, отряхивая руки и брюки. Чуть погодя Джон тоже спрыгнул на землю рядом с ним.

— Так значит, тело принесло сюда тем ураганом три недели назад?

— Разумеется. Это единственный возможный вариант.

— А до этого оно лежало в другом месте.

— Да, но не слишком далеко. Тут деревья и… — Шерлок не закончил фразу, резко развернувшись на юго-запад и зашагав по лужайке в сторону виднеющихся неподалеку деревьев и кустов.

— А от чего она умерла? Ее убили? Ты уже знаешь?

— Пока нет. Осмотрим тело еще раз, в морге, на дереве ни черта не видно. Труп должен был лежать… где-то здесь.

Остановившись возле редких зарослей падуба, Шерлок принялся сосредоточенно их обыскивать, сначала стоя, а потом присев на корточки. Джон тоже заглянул под кусты, но Шерлок его, разумеется, опередил.

— Я нашел кисть руки, — торжественно объявил Шерлок и, торопливо натянув резиновую перчатку, поднял с земли нечто, что при ближайшем рассмотрении действительно оказалось человеческой кистью с болтающимися на ней лентами истлевшей плоти.

— О господи… — выдохнул Джон.

— И туфлю, — добавил Шерлок, кивнув на кусты, а потом призывно замахал Лестрейду свободной от руки трупа рукой.


В морг Лестрейд сказал приезжать не раньше обеда, а лучше позже. Правда, к тому моменту Шерлок был практически уверен, что это убийство, исходя из начального местоположения тела и следов крови, которые удалось обнаружить в туфле жертвы. Он обшарил все вокруг в поисках орудия убийства, но найти ничего не удалось. Теперь Шерлоку не терпелось установить причину смерти, но от морга их пока что отделяло несколько часов, и Джон строил безрадостные теории на предмет того, насколько сильно его успеет достать Шерлок за оставшееся время.

К счастью для них обоих, на Бейкер-стрит их ждал клиент. Точнее, клиентка. Опрятная женщина средних лет сидела в кресле Джона, нервно сжимая одной рукой сумочку, а второй — чашку чая, заботливо налитую миссис Хадсон. С появлением Шерлока и Джона квартирная хозяйка торопливо скрылась у себя внизу, проворковав «Не буду вам мешать» и дружелюбно улыбнувшись всем по очереди.

— Здравствуйте, — сказал Джон.

— Это не убийство, — сказал Шерлок, внимательно оглядев женщину с ног до головы и усевшись в свое кресло. — Ограбление?

— Н-нет… — растерявшись от такого напора, пробормотала потенциальная клиентка. — Честно говоря, я вообще с трудом понимаю, что происходит…

— Очень интересно, — подбодрил ее Шерлок.

— Все дело в моем брате, Джабезе. Джабез Уилсон, так его зовут. А меня — Мелани Кадлипп, простите… я забыла представиться...

— Рассказывайте, миссис Кадлипп, — нетерпеливо попросил Шерлок.

— Да, так вот… мой брат держит маленькую мастерскую по ремонту бытовой электроники в Луишеме. Дела у него идут не очень хорошо… Нет, он отличный мастер, руки у него просто золотые, но бизнес он вести совершенно не умеет, — женщина печально вздохнула. — В общем, перебивается с трудом, ему даже пришлось уволить одного помощника, а на место второго взять студента, который согласился на меньшую зарплату. Он регулярно одалживает у меня денег, мы из-за этого ссоримся, и вот во время одной из таких ссор, месяц назад, мне попалось на глаза то проклятое объявление…

— Объявление? — Шерлок явно еще не решил, стоит ли дело внимания, поэтому ограничился тем, что вздернул бровь на несколько миллиметров вверх, выражая легкий интерес.

— Про «Общество поддержки лысых», — сообщила миссис Кадлипп почти заговорщическим полушепотом.

— Какое общество? — не удержался Джон. Шерлок переменил позу: загадочное общество явно заинтересовало и его тоже.

— «Общество поддержки лысых», — повторила женщина, испустив очередной печальный вздох, — вроде как, его организовал какой-то миллионер, главная шишка в Майкрософт.*

— Он миллиардер, — невозмутимо поправил Шерлок.

— Да, лысый такой, я смотрела фото в интернете, — кивнула миссис Кадлипп. — Якобы его очень беспокоит ущемление людей с облысением со стороны других граждан, и он основал специальный фонд, в задачи которого входит всесторонняя помощь таким людям, в том числе и финансовая. И вот филиал «Общества поддержки лысых» в Лондоне открыл новую вакансию — это было в том газетном объявлении, которое я нашла у Джабеза в мастерской.

— А ваш брат, значит, лысый? — уточнил Шерлок.

— Да. У него наследственное, от отца. К тридцати годам почти полностью без волос остался, но его это никогда не беспокоило, он даже, пожалуй, гордится… одно время хотел татуировку сделать на голове. Извините, все время отвлекаюсь… Я к нему в тот день в мастерскую зашла, слово за слово — мы довольно сильно поругались. И тут это объявление… Я ему и сказала, чтобы в «Общество лысых» шел, может, хоть там на что сгодится. Это не всерьез было, мистер Холмс! Кто вообще всерьез такие объявления воспринимает? Ну, разве что, Джабез… Он такой наивный до сих пор, потому у него бизнес и не идет.

— Я так понимаю, мистер Уилсон отправился в это… гм… «Общество» и был принят на свободную вакансию? — Миссис Кадлипп согласно закивала. — А объявление обнаружили вы?

— Да, я же говорю вам. Джабез вообще газет не читает и новостями не интересуется. Это, наверное, Винни газету оставил, его помощник.

— Винсент…

— Сполдинг. Очень смышленый и проворный парень. Мне кажется, он у Джабеза работает только потому, что тот с него много не требует и учиться не мешает. Он в мастерской иногда по полдня за своими книжками проводит: уйдет в подсобку — и сидит там зубрит.

— Давно он работает у мистера Уилсона?

— Месяца три. И, думаю, недолго проработает. Слишком уж хорошо соображает, нечего ему у Джабеза делать, он в два счета себе место получше найдет.

— Я понял, миссис Кадлипп. Так чем вашему брату пришлось заниматься на новой работе?

— О, это самое странное, мистер Холмс! Мне, разумеется, было интересно, особенно после того, как Джабез сказал, что ему там платят пятьсот фунтов в неделю, а работать надо всего по три часа. Он так радовался, говорит: и работе в мастерской не помешает, Винни без меня за всем присмотрит… В общем, зашла я как-то к нему туда, в это «Общество». Там одна комнатушка маленькая, только стол с компьютером и стул помещаются. А Джабез сидит и, — она выразительно округлила глаза, — копирует на лазерные диски Википедию, представляете?

Джон не удержался и весело фыркнул. Шерлок повернулся к нему с серьезным поначалу лицом, но, не удержавшись, рассмеялся следом.

— Вы считаете, что это смешно? — оскорбилась клиентка.

— Вообще-то да, это довольно забавно, — ответил Шерлок, все еще улыбаясь.

— Мистер Холмс, если мое дело кажется вам какой-то глупостью или ерундой…

— Нет, нет, миссис Кадлипп. У вас очень интересное дело, просто… забавное. — Джон тихо хихикнул. — Рассказывайте дальше.

— Знаете, что сказал мне Джабез? В Америке, в библиотеке Конгресса, сохраняют сообщения из Твиттера. Так почему бы не копировать Википедию? Он, кажется, не находил в этом ничего странного, в отличие от меня. Но я всерьез забеспокоилась тогда… Однако в конце недели брат сказал, что ему заплатили в срок. Это было тем более странно, но я тогда решила: раз ему платят и он больше не собирается одалживать у меня — то и пускай. Мало ли какие причуды у богатых, им всем деньги девать некуда. А Джабезу это, кажется, пошло на пользу. У него есть школьный друг, Родни, они с ним два сапога пара. Только у моего брата есть хотя бы мастерская, а Родни и вовсе ни на что не годится. Перебивается случайными заработками, где придется, постоянно работу меняет… В последний раз устроился за крокодилом убирать.

— Крокодилом?.. — снова не выдержал Джон.

— Ну да, я же говорю. У богатых — свои причуды. Я тогда, с этим «Обществом лысых», как раз про Родни и его крокодила вспомнила. Какой-то богатей с Кенсингтон Палас Гарденс держит его у себя дома, в здоровом аквариуме. И Родни раз в три дня ходит за ним убирать и кормить его. Работка — хуже не придумаешь, меня от одной мысли жуть берет… Живой крокодил!

— Напомните мне, к чему все это было? — попытался Шерлок вернуть клиентку в русло ее рассказа.

— Ах, да. Да, извините. Джабез раньше постоянно по вечерам в пабе с Родни пропадал. А как устроился в свое лысое общество — перестал туда ходить вовсе. Я решила: за ум наконец-то взялся, да и платят, опять же. Но вчера… Мне нужно было в Сити и, разобравшись с делами, я решила зайти к Джабезу, он как раз должен был быть на месте в это время.

— И?..

— И там ничего не было, мистер Холмс! Ни Джабеза, ни проклятого «Общества»… То есть, я сперва просто обнаружила, что дверь закрыта, пошла спросить, а мне сказали, что арендатор съехал. Как у него месячная аренда вышла, так и съехал. И ни о каком «Обществе поддержки лысых» они там не слышали, комнату снимало частное лицо… то ли Дон Джонсон, то ли Джон Донсон. Я так нервничала, что даже не запомнила. Конечно, сразу стала Джабезу звонить. А он, мистер Холмс, снова был совершенно спокоен! Сказал, они переехали, обещали ему позвонить в течение нескольких дней и большую премию в конце месяца дать. Волноваться, говорит, не о чем: ему уже заплатили полторы тысячи, зачем бы им это делать, если они хотят его обмануть…

— Действительно, зачем?.. — задумчиво поинтересовался Шерлок.

— Я… я не знаю, мистер Холмс. Потому к вам и пришла. Были б они мошенники, они б у Джабеза что-нибудь забрать хотели, а не денег ему дать, тем более столько! Да и нечего с него взять-то… Все это так странно…

— Да, — еще задумчивее отозвался Шерлок.

Теперь Джон был полностью уверен, что его друг возьмет это дело, а вот миссис Кадлипп — до сих пор нет.

— Мистер Холмс, мистер Холмс! Я… могу надеяться на вашу помощь? — спросила она, уставившись на детектива просящим взглядом.

— Что?... А, да, конечно. Я беру это дело. До свидания, миссис Кадлипп, Джон вас проводит, — торопливо сказал Шерлок и снова впал в задумчивость.

— Пойдемте, — со вздохом сказал Джон, поднимаясь со стула. — Мы вам позвоним.

Женщина тоже встала и послушно направилась к выходу.


Когда Джон, закрыв за миссис Кадлипп дверь, снова поднялся в гостиную, Шерлок сидел все в той же позе, прикрыв глаза и сложив ладони перед собой. В такие моменты ему лучше было не мешать, так что Джон ушел на кухню делать себе чай, оставив детектива и дальше «медитировать» в кресле.

Очнулся Шерлок как всегда внезапно. Резко подскочив с места, он ворвался на кухню прямо как тот ураган, который занес труп пока еще неопознанной несчастной на дерево, и, бесцеремонно ухватив Джона за локоть, потянул его за собой.

— Поехали!

— Куда теперь? — смиренно спросил Джон.

— В Луишем для начала. Потом в морг. Потом — в Сити.

— Насыщенная программа.

— Прекрати болтать и одевайся, — сказал Шерлок, завязывая шарф.

— Я одеваюсь, — возмутился Джон. — У тебя какие-нибудь версии уже есть?

— Три на данный момент.

— Потрясающе! Мне это все до сих пор кажется просто фантастической нелепостью. Совершенно непонятной.

— Да брось, Джон. Я тебе вчера говорил: любая необычная деталь — отличная зацепка. Разумеется, если она не возникла случайно, как в ситуации с этим трупом на дереве. Тогда это только отвлекает внимание от самого преступления. И ты, и Лестрейд в первую очередь стали думать о том, как тело оказалось на высоте 13 футов, а это не имеет непосредственно к убийству никакого отношения… С другой стороны, отвлекать внимание от настоящих улик можно и преднамеренно.

— Думаешь, с этим «Обществом поддержки лысых» как раз такой случай?

— Возможно. Идем.

Шерлок стремительно спустился по лестнице, и Джон, натянув куртку, поспешил за ним.


Мастерская Джабеза Уилсона, с потертой дверью и не менее потертой вывеской, была расположена на маленькой грязноватой улочке в самом центре Луишема. Джону здесь не нравилось ничего: ни сам район, ни прохожие на улицах, ни мастерская. Шерлоку, разумеется, было все равно. Внимательно оглядевшись, он подошел к двери и негромко постучал.

Вскоре им открыли. На пороге стоял молодой парень в рубашке и джинсах — видимо, это и был Винсент Сполдинг. Он приветливо улыбнулся и поздоровался.

— Нам нужен мистер Уилсон, — сообщил Шерлок.

— Его нет на месте, к сожалению. И весь день не будет. Но если вы насчет ремонта, то я могу…

— Нет, — поспешно ответил Шерлок. — Нет, спасибо. Мы в другой раз зайдем.

— Может, что-нибудь передать?

Шерлок отрицательно покачал головой.

— До свидания, — сказал он и, развернувшись, зашагал прочь от двери. Джон быстро попрощался со Сполдингом и зашагал следом, задумчиво нахмурившись.

— Уилсон куда-то пропал, — сказал он.

— Да.

— Думаешь, с ним все в порядке?

— Полагаю, да. В полном.

— Ты так уверен…

— Пока еще нет. Когда съездим в Сити, буду уверен. Но сначала — в морг.


— Мягкие ткани… в не очень хорошем состоянии, — сказал Джон, склонившись над телом на прозекторском столе. — Вряд ли по ним можно сказать что-то определенное.

— Кости? — спросил Шерлок.

— Смотрю. Перелом правой лучевой кости. Старый. Получен еще в детстве.

— Это подтверждает ее личность, — вставил Лестрейд. — Саманта Эббот, пропала два с половиной месяца назад.

— Есть след на третьем ребре слева, ближе к грудине. Нанесен острым предметом, с зазубренным лезвием…

Шерлок с любопытством склонился над телом.

— Вот здесь, — показал Джон, не дотрагиваясь до грязной, перепачканной бурой слизью кости.

— Вижу.

— И… справа, на седьмом ребре…

— Кисти рук?

— Да, — Джон осторожно перевернул найденную Шерлоком кисть руки, лежащую отдельно. — И на второй тоже.

— Ее зарезали, — снова вставил Лестрейд.

— Очевидно, — согласился Шерлок. — Удары наносили спереди, неоднократно, она защищалась.

— Кто и зачем мог это сделать?

— Понятия не имею. Пока что.

— Больше похожих убийств не было…

— Ни в Ричмонде, ни в остальном Лондоне. Знаю, я проверял.

Инспектор скорбно вздохнул.

— Если что-нибудь выясню — напишу, — пообещал Шерлок. — Идем, Джон.


Бывший офис таинственно исчезнувшего «Общества поддержки лысых» располагался в весьма солидном здании на территории Сити. Само помещение, которое занимало общество, впрочем, было куда менее престижным: похоже, это была самая зачуханная комнатушка из всех здесь имевшихся. Располагалась она под лестницей в дальнем конце узкого коридора. Шерлок ограничился беглым осмотром двери и соседних стен, а потом поднялся наверх, в офис владельца здания.

— В последнее время этим помещением часто интересуются, — задумчиво протянула симпатичная помощница в приемной. Джон дружелюбно и приветливо ей улыбнулся. — Странно… Обычно мы его не сдаем, используем под кладовку. Кому оно нужно?

— Ну, кому-то явно нужно, раз у вас его сняли, — возразил Шерлок.

— Думаю, у него просто денег было совсем немного. Он выглядел… не слишком-то прилично, если вы понимаете, о чем я.

Шерлок понимающе закивал.

— Хотел найти место попрестижнее за небольшую сумму. Но даже такую не потянул. На днях сказал, что переезжает и дальше оплачивать аренду не будет. Мы, впрочем, немного на этом потеряли.

— Скажите, мисс…

— Стивенс.

— Мисс Стивенс, у вас за последний месяц ничего необычного не случалось? Никаких происшествий?

— Необычного? М-м… Чего именно необычного? Это большое здание, здесь много чего каждый день происходит. Разве что…

Шерлок насторожился и пристально уставился на нее.

— Система сигнализации. Несколько раз случайно срабатывала, и полиция приезжала — но все оказывалось в порядке. Шеф даже ругался с компанией, которая нам ее установила. У нас очень сложная и дорогая сигнализация, и должна бы быть надежной, но эта современная электроника… у меня компьютер тоже постоянно глючит, — девушка усмехнулась, выражая презрение к капризным достижениям технического прогресса.

— Что за компания устанавливала сигнализацию? — живо заинтересовался Шерлок.

— Я могу вам визитку дать. Они оставляли несколько штук, на случай, если у нас опять что-нибудь поломается.

Она порылась на столе и протянула Шерлоку маленький картонный прямоугольник, тот схватил его и быстро сунул в карман.

— Скажите, этот… Джонсон — он преступник, мошенник? — на хорошеньком личике мисс Стивенс отразилось сильное беспокойство.

— Не волнуйтесь, вам ничего не грозит. И сигнализация больше ломаться не будет, — заверил ее Шерлок, уже по пути к двери.

— До свидания, спасибо за помощь, — попрощался за него Джон. Девушка напоследок одарила его обворожительной улыбкой.


Следующий час на Бейкер-стрит Шерлок провел за различными звонками, письмами и смс-сообщениями. Джон быстро перестал понимать логику происходящих событий и, резонно предположив, что Шерлоку он пока не нужен, решил прогуляться до супермаркета. Вернувшись минут через сорок, он обнаружил в гостиной, помимо Шерлока, сержанта Салли Донован и незнакомого мужчину в костюме.

— Это мистер Моррис, — представил Шерлок «костюма», — охранник в доме мистера Мерриуэзера, счастливого владельца крокодила. А Донован ты и так знаешь.

Джон коротко поздоровался со всеми присутствующими и с любопытством уставился на Шерлока.

— У меня есть все основания полагать, что сегодня вечером, около шести, мистера Мерриуэзера собираются ограбить. Сам мистер Мерриуэзер, к сожалению, не может присутствовать при этом редком событии, поскольку находится в длительной деловой поездке в Японии. Зато он щедро поделился со мной своим охранником, а также информацией о том, что хранит дома весьма ценную коллекцию монет. Полагаю, именно она и составляет предмет интереса похитителей.

— Я все еще ничего не понимаю, — со вздохом признал Джон.

— Тебе и не надо, — возразил Шерлок. — Отсутствие понимания никак не должно помешать поимке преступника. Все очень просто: сейчас мы поедем на Кенсингтон Палас Гарденс, и если ты увидишь в доме кого-то, кто не похож на меня, Донован или мистера Морриса, хватай его сразу же. Можешь взять с собой пистолет, хотя это не обязательно: преступники будут без оружия.

— Шерлок, может, ты мне все же объяснишь?..

— По дороге объясню, у нас времени мало.


— В доме Мерриуэзера стоит точно такая же система сигнализации, как в том офисном здании. Уилсон неплохо разбирается в электронике, но без подготовки не смог бы ее отключить. Так что они наскребли денег на месячную аренду той каморки под лестницей, чтобы иметь свободный доступ в здание, не вызывая подозрений, и тренировались отключать систему на «действующей модели», — рассказывал Шерлок, пока они ехали в такси.

— А вся эта странная затея с «Обществом защиты лысых» зачем была нужна?

Шерлок усмехнулся.

— Общество было спектаклем, предназначенным исключительно для миссис Кадлипп. Если бы их предприятие увенчалось успехом, финансовое положение Уилсона резко бы поправилось. Ему нужно было какое-нибудь объяснение для сестры, чтобы она ничего не заподозрила.

— Так что, это всё Джабез Уилсон со своим приятелем придумали?

— Скорее всего, придумывал приятель Уилсона. Он сам не похож на человека с богатой фантазией, так что, полагаю, план от и до разработал Родни Клей.

— С ума сойти. А я-то думал, это какое-нибудь хитроумное мошенничество…

— У тебя не очень хорошо получается думать, — констатировал Шерлок. — Преступление вполне может быть совсем не тем, чем кажется на первый взгляд…

Он вдруг замер и уставился мимо Джона невидящим взглядом.

— Саманта Эббот!

— Что с ней? — изумился Джон.

— Ее убили. Но это не убийство.

— А… что?

— Точнее, не совсем убийство. Ах ты, черт… Лестрейд проверял картотеку по убийствам, и я тоже. Но преступник не собирался ее убивать. Ограбление. Обычное вооруженное ограбление.

— С многократными ножевыми?

— Наркотики. Состояние аффекта. Или то и другое одновременно.

— Выглядит… очень типично, — признал Джон.

— А начиналось с трупа на дереве, — усмехнулся Шерлок и принялся набирать сообщение Лестрейду. Когда он закончил, такси остановилось на Кенсингтон Палас Гарденс.


— В платяном шкафу я в засаде еще не сидел, — прошептал Джон и тяжело вздохнул. Места здесь было не очень много, и ужасно мешались длинные ноги Шерлока с острыми коленями.

— Помолчи, — шикнул Шерлок и замер в темноте, прислушиваясь.

Дверь спальни мистера Мерриуэзера тихо скрипнула, через несколько секунд в комнате вспыхнул яркий свет, и Шерлок вывалился наружу, чувствительно ткнув Джона в бок — на этот раз локтем.

— Что за?.. — услышал Джон растерянный возглас, а следом — быстрый топот ног.

— Я бы не советовал, — громко сказал Шерлок, — там крокодил.

К этому моменту Джон наконец-то тоже выбрался из шкафа и мог рассмотреть представшую перед ним картину в подробностях. Джабез Уилсон, которого было нетрудно опознать по блестящей лысине, бежать никуда не пытался, стоял у стены, подняв руки вверх и спокойно глядя на Донован, держащую его на мушке. Родни Клей замер в дверях вполоборота, а на его лице отражались неподдельные отвращение и ужас.

— Ты выпустил крокодила?! — возмущенно спросила Донован.

— Для подстраховки, — спокойно ответил Шерлок. — Видишь, теперь мистер Клей даже не пытается никуда бежать.

— Ладно, арестуйте меня! — неожиданно пронзительно взвизгнул Клей. — Арестуйте, увезите в тюрьму, куда угодно! Только бы эту блядскую тварь больше не видеть! Никогда! Я каждый раз боюсь, что он мне руку откусит! Мне эта сука по ночам снится, месяц уже! Месяц! Я спать не могу! Закрою глаза — а перед глазами этот ебаный крокодил, весь в кровище, кишки мои жрет…

Донован брезгливо поморщилась.

— Крокодила сам ловить будешь, — мрачно сообщила она Шерлоку.


Был обычный тихий вечер на Бейкер-стрит, и даже Шерлок не слишком страдал от скуки, проводя на кухне свой очередной химический эксперимент. Решив воспользоваться этими спокойными часами, Джон в самом благодушном настроении уселся за ноутбук, чтобы наконец-то записать удивительный случай с «Обществом поддержки лысых». Историю несчастной Саманты Эббот он опубликовал в блоге пару дней назад. Полиции даже не пришлось ловить ее убийцу: к моменту, когда Шерлок разобрался в случившемся, тот уже месяц находился под следствием за попытку вооруженного ограбления в Ричмонде.

Джон открыл ноутбук — и обнаружил на нем явные следы непрошенного вторжения.

— Шерлок! — тут же крикнул он в сторону кухни. — Сколько раз я тебя просил не брать мой…

Закончить фразу Джон не успел, потому что из кухни донесся громкий хлопок, а потом — повалил густой ядовито-желтый дым. «О господи!» — всплеснул руками Джон и бросился спасать Шерлока заодно с кухней, по пути нечаянно уронив стул.

Уже потом, лежа в кровати, после того, как они проветрили квартиру, убрали последствия неудачного опыта и в задумчивом молчании выпили перед сном чаю, Джон неожиданно вспомнил фразу Шерлока: «отвлекать внимание можно и преднамеренно». Он едва не подскочил от возмущения, но тут же снова откинулся на подушку. Вставать и спускаться вниз, чтобы проверить свою внезапную догадку, ему было уже лень, так что он схватил с тумбочки телефон и написал Шерлоку сообщение:

«Ты устроил это специально?»

«Что именно?» — поинтересовался Шерлок в ответ.

«Взрыв», — сердито набрал Джон.

«Технически это не было взрывом».

«Шерлок, ответь на вопрос: ты устроил это, чтобы я не ругался с тобой из-за ноутбука?»

«Спокойной ночи, Джон».

— Спокойной ночи, Шерлок, — тяжко вздохнув, сказал Джон в темноту своей спальни. Черт с ним, в конце концов. Он слишком сильно хочет спать. Травить зубной пастой Шерлок его не собирается — так что, можно сказать, у них практически идеальные отношения.

Для обзоров

[L]Crazycoyote[/L] <a href="http://crazycoyote.diary.ru/p192700993.htm">публикует</a> фик "Общество поддержки лысых" (джен, кейс, R)

@темы: фанфикшон, Джон Ватсон, джен, мы писали мы писали наши пальчики устали, Фандомная Б, Шерлок, кейс

---

И тут ВНИЗАПНА! я открыла для себя, что Дэн Абнетт писал по Доктору
Ололошеньки. Британская коммуналка, зачем ты такая коммуналка...

@темы: просто Доктор, чудо-трава, no logic, only war!

---

Ыыыыы. Нинада! )))) Я и так "День радио" и "День выборов" смотрела, как про свою жызнь, а теперь еще и на пляже станки
Но идея прекрасна, што

26.10.2013 в 16:26

Пишет  Филифьонка в ожидании:

24.10.2013 в 20:37

Пишет  tmriddle:

"День деанона", 2013
В цивилизованном мире большой праздник — день деанона.

Это хорошее название для пьесы Квартета И, в которой все бы подводили итоги, заковыристо ругались, собирали списки оргам и вспоминали бы, кто что бетил; не обошлось бы без персонажей, не желающих деанониться (что выясняется в последний момент), скандалов, интриг и разоблачений. С песнями русских рок-групп на фоне.
“Вот поэтому Саша и не пишет”. “А Слава тоже в команде? Я думала, он нормальный”. “Кончается голосование за макси! Голосовать можно за кого угодно. Но зачем за кого угодно, когда у нас есть свой...”

@темы: чудо-трава, Фандомная Б, майндфак

---

ДЕАНОН ФБ. ХОЛМСЫ-3

А вот и они, все шерлены, которые написала Крейзи Вообще-то я была уверена, что после БИ мне никакого шерлена не захочется еще полгода, но я очень ошибалась И это у меня еще остался кулек с идеями, которые я написать просто не успела...
Отдельного внимания, конечно, заслуживает наш с Наткой внеконкурсный драббл, который начался с того, что мы обсуждали в скайпе, как писать порнуху, на кулинарных примерах А потом он посмотрел в глаза мухи Лидии и все заверте...


Название: Японские пельмени
Автор: Crazycoyote
Фандом: Шерлок Холмс
Версия: сериал «Шерлок» (BBC)
Размер: мини, 1560 слов
Пейринг/Персонажи: Шерлок Холмс/Ирэн Адлер, Джон Уотсон
Категория: гет
Жанр: юмор, стёб, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Даже заказ японской еды с доставкой может превратиться в жестокий поединок.
Примечание: Этот сюжет мы раскурили вместе с Наткой, если бы она меня не упорола особо качественно, ничего бы не было =)) А также куча мимими и аняня  Marie Turner за иллюстрацию.

— Эби!

— Бутанику!

— Какая гадость!

— Это не гадость, а свинина. А ты точно не иудей и не мусульманин, я видела…

— О боже!

— Бутанику!

— Эби! И ты ужасно говоришь по-японски.

— Я вообще не говорю по-японски. Я меню читаю. Бу-та-ни-ку.

— Слушайте, а вы не можете просто заказать разные пельмени? — осторожно поинтересовался Джон.

На него осуждающе уставились две пары светлых глаз.

— Ладно, я понял. Не можете, — поспешно согласился Джон. Чего доброго, сейчас заключат перемирие, чтобы выступить против него единым фронтом.

— Нет, почему же… — снисходительно ответил Шерлок. — Пусть ест свою свинину, если ей так хочется.

Ирэн презрительно фыркнула.

— Ты тоже можешь есть своих моллюсков сколько угодно.

— Членистоногих, — поправил Шерлок.

— Тем более! И он мне еще говорит, что свинина — гадость, — со вздохом сообщила она Джону. Тот немедленно закрылся меню, обозначив жесткий нейтралитет.

Иногда Джон пытался понять, когда именно Это началось, и каждый раз приходил к выводу, что началось Это прямо в момент их знакомства. А все остальное — лишь закономерное развитие отношений. Которые, что самое пугающее, вполне можно было назвать «счастливыми». По крайней мере, их обоих все устраивало. Им даже нравилось.

Поначалу, когда Джон еще не успел уловить концепцию, он несколько раз пытался их мирить. И каждый раз с удивлением обнаруживал, что никто не поссорился. Беспокойство Джона вызывало у Шерлока настолько искреннее недоумение, что рано или поздно Джон и сам переставал понимать, зачем он вообще завел разговор.

В один прекрасный день Джон решил, что понимать Это ему и не требуется, Это нужно просто пережить. Чем он сейчас и занимался, уставившись на фотографию роллов «Калифорния» и терпеливо ожидая, пока пельменный конфликт себя исчерпает.

В конце концов, японская еда была еще не самым худшим вариантом. Вот, например, дверь… Джон давно и всерьез опасался, что Ирэн на своих высоких каблуках когда-нибудь переломает себе ноги, пытаясь обогнать Шерлока на лестнице, чтобы открыть дверь первой. Хотя пока она не только ничего не сломала, но и умудрялась выиграть это странное соревнование в шести случаях из десяти. Нет, Джон не считал, разумеется! Подсчеты вел Шерлок. И находил их результаты оскорбительными для своего самолюбия. Поэтому история с дверью повторялась снова и снова.

Или, хуже того, Майкрофт. В конкурсе на лучшую шутку над ним явно выигрывал Шерлок — видимо, потому что лучше его знал. Но тут уже Ирэн так сильно старалась не отставать, что пару раз Джон, присутствовавший при их общении, подумывал об экстренной эмиграции в Канаду. Просто так, на всякий случай. В целях безопасности. Особенно после того разговора о сексуальной ориентации…

Джон протяжно вздохнул и осторожно выглянул из-за меню.

— Бутанику гёдза. И роллы с огурцом, — решительно объявила Ирэн.

— Эби гёдза, — покосившись на нее, сказал Шерлок. — Две порции.

Джон еще раз вздохнул, теперь с облегчением, и принялся звонить в доставку. Заказав злосчастные пельмени, роллы и лапшу для себя, он отложил телефон и с опаской посмотрел на Ирэн и Шерлока, которые все это время молча сверлили друг друга глазами.

— Пуговицы к шторам попришивайте, — весело предложил Джон и тут же удостоился новой пары испепеляющих взглядов.

История с пуговицами началась с фразы «Тебе даже чай Джон делает». Уже через пять минут дискуссия о бытовых навыках достигла такого накала, что Джон решил сходить в магазин за продуктами и вообще проветриться. Когда он вернулся, ни на кухне, ни в гостиной Шерлока с Ирэн не обнаружилось. Зато в гостиной были пуговицы, пришитые к шторам. По тридцать к каждой. «Ничья», — подумал Джон и подозрительно покосился на дверь комнаты Шерлока. Судя по звукам, вскоре донесшимся оттуда, после ничьей было достигнуто перемирие. Пуговицы Джон решил не отпарывать, и они еще месяц служили ему утешением, напоминая о том, что спокойствие достижимо даже в присутствии Ирэн Адлер. Потом миссис Хадсон постирала шторы.

Шерлок нервно побарабанил пальцами по столу, а потом достал из кармана телефон и уставился в экран. Ирэн фыркнула и тоже уткнулась в свой телефон, демонстративно повернувшись к нему спиной. Джон вздохнул и ушел в гостиную, решив почитать почту и комментарии в блоге, раз уж в квартире пока тихо.

— Ты читаешь любовный роман, — услышал он осуждающий голос Шерлока минут через двадцать.

— Это не любовный роман, а классическая литература, — немедленно возразила ему Ирэн.

— Это просто старый любовный роман. То, что он написан в 19 веке, еще не делает его классической литературой.

— О, наверняка уроки по английской литературе с твоим участием проходили очень весело.

— Я на них не ходил.

— Это заметно.

— Если посещение уроков литературы доводит до чтения любовных романов, я был совершенно прав, отказываясь их посещать.

— Еду привезли! — чересчур громко и радостно сообщил Джон, услышав дверной звонок, и торопливо скрылся на лестнице.

Поднимаясь обратно на второй этаж, он услышал Шерлока, который говорил что-то откровенно странное.

— …должны поэтому простить мне вольность, с которой я прошу вас уделить мне некоторое внимание, — сказал Шерлок. — Я знаю, ваши чувства будут восставать против этого, но я возлагаю надежды на вашу справедливость…

Джон удивленно замер посреди лестницы с пакетом из доставки в руках.

— …Вы предъявили мне вчера два совершенно разного свойства и несопоставимых по тяжести обвинения, — продолжил Шерлок. — Первое заключалось в том, что я, не посчитавшись с чувствами мисс Беннет и мистера Бингли, разлучил двух влюбленных… Вот, я же говорил, что это любовный роман!

Джон облегченно выдохнул и продолжил подниматься по лестнице. Секунду назад он чуть было не решил, что Шерлок сошел с ума, но это тоже был не самый худший вариант. Когда он, придя домой, обнаружил лежащее на полу связанное тело и этих двоих, которые, стоя над ним, яростно спорили о том, каким узлом лучше перетягивать запястья, Джон испугался намного сильнее. На то, чтобы понять, что это манекен, у него ушло не меньше минуты. И потом еще минут пятнадцать — на то, чтобы избежать участи манекена. Они слишком сильно и нездорово обрадовались возможности провести эксперимент на живом объекте.

Джон поставил пакет на стол, достал коробку с лапшой и принялся молча и сосредоточенно ее поедать, наблюдая, как Шерлок с Ирэн, толкаясь локтями, извлекают на свет свои пельмени. Окинув порции друг друга презрительными взглядами, они тоже взяли палочки и принялись за еду.

Лапша была вкусной, парочка напротив вела себя тихо, и Джон почти расслабился. Увы, преждевременно. Стоило Шерлоку на секунду отвернуться, Ирэн быстрым и ловким движением ухватила с его тарелки пельмень. Шерлок резко обернулся и уставился на нее с выражением глубочайшего возмущения на лице.

— У тебя больше, — невинно сообщила Ирэн.

— У тебя роллы. И ты следишь за фигурой.

— Креветки низкокалорийные.

— Тогда. Какого. Черта. Ты. Заказала. Свинину?

— Я люблю свинину, — пожала плечами Ирэн и откусила пельмень с креветками.

— Вот ее и ешь, — сердито сказал Шерлок, отворачиваясь.

Следующее движение ее палочек по направлению к своей тарелке Шерлок успел перехватить на середине. Он парировал палочки Ирэн своими, мягко отвел их в сторону — и тут же стремительным движением ухватил пельмень с ее тарелки.

— Это же гадость, — саркастично напомнила Ирэн.

— Я восстанавливаю справедливость, — невозмутимо ответил Шерлок.

Ирэн фыркнула, но промолчала. А через минуту умудрилась стащить у него еще один пельмень.

Джон перестал жевать и замер, увлеченно наблюдая за поединком. Пельмени исчезали стремительно, пока не остался только один, на тарелке Шерлока. К нему одновременно потянулись две пары палочек — и скрестились в воздухе, зависнув над пельменем.

— Неплохо… — признала Ирэн, безуспешно пытаясь высвободить палочки из цепкого захвата Шерлока.

— Я умею фехтовать.

— О да, я видела. Это было очень… эротично.

Шерлок фыркнул и отпустил ее палочки, так что она чуть не упала назад. Он тут же попытался схватить пельмень, но Ирэн тоже успела вовремя. Теперь они держали его с двух сторон.

— Хотя бы в тот момент, когда тебе пытаются отрубить голову, можно не думать о?.. — вздохнул Шерлок.

— Нельзя, — твердо возразила Ирэн и потащила пельмень к себе. — Не тогда, когда тебя спасает мужчина с таким большим, длинным, красивым…

Шерлок не мигая уставился на нее.

— …мечом, — закончила Ирэн и резко дернула палочки. Но бдительность Шерлока явно была усыплена недостаточно, и маневр не удался.

— Может быть, обойдемся без вульгарного фрейдизма? — поморщился Шерлок и потянул пельмень на себя.

— Если ты хотел обойтись без него, незачем было брать такой меч, — хмыкнула Ирэн и тоже потянула пельмень в свою сторону.

— Это был не мой меч, я его одолжил, — возмутился Шерлок. — Какой был — такой и одолжил.

— Зато потом, в машине, все точно было твое собственное, я тщательно проверила.

Джон громко кашлянул. На него никто не обратил внимания.

— И при чем здесь меч? — Шерлок потянул за пельмень сильнее.

— При том, — Ирэн отдавать пельмень не собиралась, — что ты тоже с готовностью переключился с моего спасения на…

— Потому что ты меня спровоцировала.

— Тебе понравилось.

— Тебе больше.

— Не переоценивай себя!

— Это ты переоцениваешь собственный профессионализм.

— Вот как?.. Хорошо, — Ирэн резко бросила палочки на стол и направилась в комнату Шерлока. — Идем.

Шерлок пожал плечами, тоже положил палочки и пошел следом за ней с выражением суровой решимости на лице. Джон со вздохом посмотрел на лежащий на тарелке одинокий пельмень и подумал, что, видимо, опять ничья.

— Тридцать девять! — спустя несколько минут донесся из-за двери голос Шерлока.

— Двадцать семь! — немедленно возразила ему Ирэн.

— Скучно. Тридцать девять.

— Двадцать семь. Тридцать девять в прошлый раз было.

— И судя по твоим реакциям, ты была вполне довольна.

— Вы там что, Камасутру листаете? — не выдержал Джон.

За дверью воцарилось гробовое молчание.

— Что, серьезно?.. — опешил Джон.

— Ничего мы не листаем, — возмутилась Ирэн, — я наизусть помню.

— Я тоже, — мгновенно отозвался Шерлок.

— Ты выучил Камасутру?.. — невольно вырвалось у Джона.

— Джон, иди телевизор посмотри, — мрачно ответил Шерлок.

— Да, действительно… — вздохнул Джон и ушел в гостиную.

Пару раз щелкнув кнопкой пульта, он наткнулся на передачу о жизни и повадках крупных хищников. «В период спаривания, — сообщил мягкий закадровый голос, — между самцами и самками нередко возникают конфликты, а порой — самые настоящие драки». Джон уставился на экран и медленно моргнул. «Ну уж нет, хватит с меня на сегодня!» — сказал он телевизору и решительно переключил на новости.



Название: Дружеское одолжение
Автор: Crazycoyote
Бета: Alves, Lucky Jack
Фандом: Шерлок Холмс
Версия: Сериал «Шерлок» (BBC)
Размер: драббл, 993 слова
Пейринг/Персонажи: Ирэн Адлер/Шерлок Холмс
Категория: гет
Жанр: челябинский флафф
Рейтинг: R
Краткое содержание: По мотивам заявки с кинк-феста: "Кроссдресинг, на Ирэн мужской костюм тройка, Шерлок — платье, чулки".
Примечание/Предупреждения: кроссдрессинг, неэротическое связывание, няшныйнежный даб-кон. И всяческие мои благодарности  Lucky Jack, которая недрогнувшей рукой порезала текст до размера драббла, убрав из него кучу ненужной, и даже вредной, хрени Тексту это пошло только на пользу.

Придя в себя, Шерлок поначалу не мог различить ничего, кроме расплывчатых пятен. Между двумя пятнами явно происходил какой-то конфликт, поэтому они громко и недовольно шумели. Наконец одно пятно с силой толкнуло другое в сторону третьего, большого и неподвижного. Шерлок сумел разобрать среди шума визгливое «Сука!» и попытался сфокусировать зрение.

Большое пятно предсказуемо оказалось платяным шкафом, запертая дверца которого теперь стучала и вибрировала. Изнутри продолжали доноситься вопли «Сука!» и «Выпусти меня, тварь!» Стоящий перед шкафом изящный молодой человек в дорогом костюме, со стрижкой под каре, протяжно вздохнул, извлек из нагрудного кармана носовой платок и открыл шкаф. После непродолжительной возни крики сменились злобным мычанием. Молодой человек резко захлопнул дверцу шкафа, повернул ключ в замке и оглянулся на Шерлока.

— Что ты здесь делаешь?!

— На закрытой гей-вечеринке? — иронично осведомилась Ирэн. Коротко стриженная Ирэн в мужском костюме. Шерлок зажмурился и тряхнул головой, на секунду предположив, что от удара по затылку у него начались зрительные галлюцинации. «Видение» никуда не исчезло, продолжая внимательно разглядывать его.

— Нет, в Лондоне. В то время как…

— …мне нужно сидеть тихо и не высовываться, — закончила она за него. — Мог бы, между прочим, и поблагодарить за чудесное спасение и поимку опасного преступника.

Шкаф в очередной раз затрясся и замычал. Ирэн не обратила на это никакого внимания.

— Развяжи меня, — потребовал Шерлок и удостоился плотоядного взгляда, которым мисс Адлер смерила его с головы до ног.

— Жалко, что с тебя парик слетел… Люблю рыжих, — невозмутимо сообщила она.

— О господи! Развяжи меня!

— М-м-м… — задумчиво протянула Ирэн, присев на край кровати и закинув ногу на ногу. — У меня тут, на кровати, связанный Шерлок Холмс в чулках и платье… А ты предлагаешь мне развязать его?

— Да. Еще можешь вызвать полицию, — он начинал злиться.

— Не могу, — вздохнула она. — Мне нужно сидеть тихо и не высовываться. И уж точно не попадаться на глаза полицейским.

— Развяжи. Меня. Наконец.

Ирэн снова вздохнула.

— А тебе идут чулки, — сообщила она, проведя пальцем по лодыжке Шерлока от щиколотки до колена. Он непроизвольно дернул ногой. — Тш-ш-ш… Опять ты портишь мне все удовольствие.

Шерлок скривился.

— Не разделяю твоих предпочтений.

— Вот как? — хмыкнула Ирэн, забравшись на кровать и подогнув под себя ноги. — Тогда расскажи о своих… Я готова их учесть.

— Предпочитаю, чтобы ты меня развязала прямо сейчас, — пробурчал Шерлок.

— И ты сбежишь в обнимку со своим бандитом из шкафа, — вздохнула Ирэн. — А я соскучилась…

— Ирэн… — Шерлок на секунду прикрыл глаза.

— Да, Шерлок?

— Хватит…

— Что именно «хватит»? —невинно спросила Ирэн. — Говорить с тобой? Сидеть на кровати? Делать вот так?..

Ее ладонь скользнула от колена вверх, забираясь под атласный подол. Шерлок зашипел сквозь стиснутые зубы.

— Боже… на тебе кружевная нижняя юбка! — восхитилась Ирэн и закусила нижнюю губу. Судя по расширившимся зрачкам, восхищение было искренним.

— Развяжи меня, — твердо сказал Шерлок и сдавленно добавил: — Пожалуйста.

Она тут же убрала руку и хмуро уставилась на него, а потом принялась распутывать веревки.

— Все, катись к черту. Вместе с этим Бугимэном, — мрачно сказала Ирэн.

Шерлок сел, растирая затекшие запястья. Голова закружилась. Похоже, он все-таки заработал себе сотрясение мозга… Великолепно!

— Нет у тебя сотрясения, — сказала Ирэн, помахав рукой у него перед носом. — Хотя приложили тебя сильно. Послезавтра сможешь опять гоняться за преступниками по гей-клубам.

— Спасибо, — тихо буркнул Шерлок.

— Проваливай, — невежливо отозвалась она.

— Слушай, я…

— Ты занят, у тебя расследование, убийца в шкафу и тебе нужно вызвать полицию. Можешь не повторять, я с первого раза поняла, мистер Меня-Интересует-Только-Моя-Работа.

— Нет, я…

— Что?.. — Ирэн пристально уставилась на него, и от этого взгляда Шерлоку стало неуютно.

— В общем… можешь зайти. Потом. Джон уехал на несколько дней…

Она удивленно хлопнула глазами.

— Нет.

— Нет?..

— Ты будешь без чулок, — пожала плечами Ирэн и снова положила ладонь ему на бедро. — Это уже не так интересно…

Шерлок закатил глаза.

— У тебя помада размазалась, — ласково сказала она и провела пальцем по его нижней губе, стирая темно-вишневый росчерк.

Шерлок снова вздрогнул, когда Ирэн наклонилась к нему. Ехидно усмехнувшись, она шепотом спросила:

— Надеешься все-таки выяснить, что я делаю в Лондоне?

— Да, — честно ответил Шерлок.

Ее ладонь снова скользнула вверх по его ноге, и он почувствовал, как тонкие пальцы пробираются под резинку чулка. Ощущение было слишком необычным, чтобы удержаться от вздоха. Ирэн хмыкнула.

— Нехорошо обманывать девушек, — шепнула она, — завлекая их щедрыми обещаниями…

Шерлок фыркнул.

— Девушкам можно, — насупилась Ирэн. — А наоборот — нельзя.

— Вот как? И почему же? — осведомился Шерлок и снова вздохнул, почувствовав, как чулок сползает по ноге вниз вслед за ее пальцами.

— Потому что, — мурлыкнула Ирэн и коснулась губами его виска, — ты в чулках… Должны же у меня оставаться гендерные преимущества.

— Не вижу в чулках никакого преимущества…

— Неудобно? — сочувственно шепнула она. — Давай снимем…

— Ради бога!

— Тш-ш-ш! Полчаса в шкафу пойдут ему только на пользу.

— Полчаса?

— Планируешь занимать меня дольше? — обрадовалась Ирэн.

— Ничего я не плани…

Договорить Шерлок не успел, потому что ее ладонь неожиданно переместилась выше и остановилась… в том месте, которое предательски выдавало его нынешнее состояние.

— Кто бы мог подумать, что тебе настолько нравится, — довольно протянула Ирэн.

Шерлок со стоном упал на кровать.

— Это капитуляция? — спросила она, нависнув над ним сверху.

— Дружеское одолжение, — саркастично ответил он, решительно потянув ее к себе за галстук. — И ты расскажешь мне, что здесь делаешь.

— Как меркантильно, — Ирэн наморщила нос и тут же провела руками вверх по его ногам, задирая подол.

— Прагматично, — возразил Шерлок, расстегивая ее пиджак.

Она хмыкнула, наклонилась и настойчиво его поцеловала. Он почувствовал вкус губной помады и подумал, что снимать с нее пиджак совсем не хочется. Поэтому избавился от галстука и принялся за пуговицы рубашки. Когда она стала медленно стягивать с него чулки, Шерлок глухо застонал.

— Настолько нравится? — спросила Ирэн, спускаясь губами ниже и целуя его в шею.

Он раздраженно вздохнул, расправившись с последней пуговицей, нетерпеливо сжал ладонями ее грудь, провел подушечками пальцев по соскам и усмехнулся, услышав ответный стон.

— Настолько нравится? — шепнул Шерлок, притягивая ее к себе, и больше уже ничего не говорил, потому что Ирэн снова пробралась пальцами вверх, под платье и нижнюю юбку, и то, что она стала делать дальше, ему определенно очень понравилось.


Когда приехала полиция, преступник, умело связанный кожаным ремнем, истерически трясся и все время повторял что-то о «сраных извращенцах». Шерлок заверил инспектора, что в ходе расследования давно понял, насколько бедняга не в себе, и невозмутимо поправил сползающий чулок.



Название: Головоломка
Автор: Crazycoyote
Бета: Alves
Фандом: Шерлок Холмс
Версия: сериал «Шерлок» (BBC)
Размер: мини, 1 550 слов
Пейринг/Персонажи: Шерлок Холмс/Ирэн Адлер
Категория: гет
Жанр: ангст, драма, романс
Рейтинг: R
Краткое содержание: Он ее разгадал, а она его до сих пор нет.
Примечание/Предупреждения: Предрейхенбах, рейхенбах и пострейхенбах.

Круизный лайнер на фоне ослепительно яркого голубого неба был похож на красивую картинку. Большой, белый, с развевающимися на ветру флажками — мечта, приплывшая к ней спустя двадцать лет. В детстве она хотела сесть на большой белый корабль и уплыть далеко-далеко, на самый край света. Мечты порой так странно сбываются…

— Лайнер? Кто в наше время плавает на лайнерах, когда есть самолеты? — спросила она его, когда он рассказал о дальнейших планах.

— Вот именно.

Короткий и исчерпывающий ответ. Не самое шикарное судно, как раз для туристов средних лет, обремененных детьми, одышкой и нелюбимой работой, которые долго копили на морской круиз своей мечты. Здесь ее никто не заметит. Ирэн и сама сейчас похожа на одну из них — за вычетом лишних килограммов и детей. Платье в дурацких цветах, чересчур вызывающая красная шляпа и отвратительно дешевая сумочка. То, что нужно. Совсем на себя не похожа.

Шерлок, напротив, чересчур похож на Шерлока. Стоит, словно каменное изваяние, сложив руки за спиной и глядя будто сквозь нее безо всякого выражения на лице. А у Ирэн голова идет кругом от несоответствия — опять, снова. Никак не получается уместить в сознании одновременно эту живую статую и того мужчину, который был с ней ночью, когда голова тоже кружилась от сомнений и непонимания — намного более приятного, чем сейчас.

Ирэн считала, что хорошо разбирается в людях — и в мужчинах, и в женщинах. Но Шерлок все время умудрялся ее удивлять. Наверное, это и отличало его ото всех остальных: он умел удивлять. Даже Джиму в своем вечно беспокойном хаотическом безумии это не удавалось — от него Ирэн просто ждала чего угодно в любой момент времени.

Все было не так, как ей представлялось, пока она играла с ним в игру, в которой надеялась выиграть и обвести его вокруг пальца. Обойти на повороте. А потом поставить на колени. Там, у камина… Если бы им не помешали… Ирэн казалось, что это будет медленная, но неизбежная капитуляция перед ней человека, поначалу даже не понявшего, о чем идет речь. Вообще не разбирающегося в отношениях между людьми и собственных чувствах. Но и тогда, если бы ее не прервали, все было бы совсем иначе — теперь она это понимала.

И все было не так, как ей представлялось в слишком зябкие и темные ночи в пустыне, в плену, в ожидании смерти, когда сама Ирэн была почти готова опуститься на колени перед ним и капитулировать. Быстро и неизбежно. В конечном счете она действительно встала на колени. И признала свое полное поражение тем последним сообщением. Но он поднял ее и велел бежать. Она умела быстро бегать. И метко стрелять. И бить без пощады. Шерлок тоже. Они сделали это вместе, и потом…

Вначале он был таким же слегка растерянным и зажатым, слишком внимательно смотрел на нее, слишком точно выверял каждое движение. Но теперь Ирэн не была нужна его капитуляция. И не была нужна ее победа. Ей был нужен он сам. Она согласилась на ничью с этим, одним-единственным, условием. Шерлок уже почти выполнил его, явившись в Пакистан. Но не совсем, кое-что еще осталось… Теперь Ирэн намного лучше понимала причины этой — кажущейся — робости. «Прими решение. Просто прими уже это чертово решение. Просто…»

Он принял. Губы у него были мягкие и теплые. И неожиданно настойчивые. Нет, Шерлок никогда не стал бы капитулировать перед ней, и сейчас тоже. Но и ее он не желал видеть побежденной. Иначе его бы не было здесь. Иначе он не целовал бы ее так, настолько… нежно? Какое не подходящее ему слово! Голова кружилась. Руки оказались еще нежнее губ. И еще настойчивее. И добивались только одного — чтобы она ответила тем же. Ирэн отвечала, лаская его ладонями и кончиками пальцев, языком и губами. Подаваясь ему навстречу, прижимаясь ближе — а Шерлок возвращал ее ответы вместе с новыми просьбами. Оказывается, он восхитительно умел просить… молча, скупыми, но непривычно открытыми и мягкими жестами. Намного лучше, чем словами. О, разве она могла не отозваться? Когда чувствовала — физически ощущала — что ему тоже нужна лишь она сама. Больше ничего. Теперь — уже ничего. Ничья, по обоюдному согласию сторон.

Ирэн казалось, что на ней сейчас нет не только одежды, но и кожи. Что он касается напрямую ее нервных окончаний, заставляя все тело трепетать и вздрагивать. Его руки были почти горячими. Он весь был горячий, влажный, непривычно непохожий на того сухого и холодного себя, каким она привыкла его видеть. Она старалась запомнить, впитать это ощущение телом, ладонями, скользившими по бокам, по спине, по плечам, кончиками пальцев, осторожно убирающими со лба выступившие бисерные капельки пота, откидывающими назад темные пряди волос. Сохранить в памяти то, что Шерлок может быть таким. И не хотела, чтобы все закончилось слишком быстро — боялась не успеть.

Наверное, он не хотел тоже, поэтому двигался в ней в медленном, тягучем ритме, вводившем ее в странное подобие транса. И когда Ирэн закрывала глаза с тихим стоном, она видела черное небо пустыни с маленькими колючими звездами. А когда открывала — встречала его взгляд, непривычно темный из-за зрачков, почти полностью затопивших радужку. И непривычно теплый. Нет, тоже горячий. Прожигающий ее насквозь. И это было так хорошо, что хотелось кричать. И царапать ногтями его спину и, снова закрыв глаза, чувствовать, как Шерлок в ответ прикусывает кожу на ее плече. Пустынное небо кружилось бешеной каруселью, звезды сыпались прямо на нее, а Шерлок вздрагивал крупной дрожью, с низким протяжным стоном, прижимаясь влажным лбом к ее лбу.

Когда Ирэн вспоминала все это, глядя на него, неподвижно застывшего посреди причала, со сцепленными за спиной руками, по животу тут же разливалась теплая волна, а взгляд нервно и цепко шарил по его лицу, пытаясь разглядеть за непроницаемой маской того, другого. Силясь понять, кто из них более настоящий. И не находя ответа. У нее самой было множество масок, на любой притязательный вкус и к любому случаю. Но Шерлок не умел притворяться. Он всегда оставался собой. Тогда, сейчас — голова кружилась от невозможности совместить воедино двух настолько разных мужчин с одним лицом.

— Тебе пора, — голос у него был таким же равнодушным, как выражение лица.

Ирэн все же не выдержала, сделала шаг вперед, протянула руку, коснулась пальцами щеки, медленно провела вниз до подбородка — и увидела, как непроницаемый отступает, всего на мгновение. Этого ей оказалось достаточно. Она подалась вперед и торопливо, порывисто потянулась к его губам. Они по-прежнему были мягкими и теплыми, как и руки, вдруг оказавшиеся у нее на талии, прижавшие ее так близко… Всего на минуту. Потом он разжал объятия и отстранился, такой же невозмутимый, как и прежде.

— Иди.

Ирэн кивнула и быстро вернула самообладание, заставив себя передвигать непослушные ноги и не оборачиваться. Ни в коем случае не оборачиваться. Впереди ее ждал красивый белый лайнер на фоне ослепительно яркого неба. Мечты порой так странно сбываются… в тот момент, когда ты уже хочешь совсем другого.

***

В день, когда Шерлок прыгнул с крыши, Ирэн разбила зеркало. Уронила кружку на зеркальный столик и завороженно, не в силах оторваться или двинуться с места, смотрела, как растекается коричневая кофейная клякса по ее искаженному отражению, расколотому на части некрасивыми трещинами. «К несчастью», — подумала она, и эта мысль словно нажала внутри какую-то кнопку, заставила осесть на диван с сухим судорожным всхлипом.

Ирэн знала, как выглядит тело, упавшее с высоты, могла себе представить вывернутые под неестественными углами руки и ноги, растекающуюся под головой кровь, пачкающую черные пряди, неестественно бледное лицо… И вместе с тем — опять не могла уместить в сознании. Этот, третий Шерлок, изломанно лежащий на тротуаре, не мог быть тем, что целовал ее, и тем, что смотрел на нее с холодным равнодушием. Он вообще не мог быть Шерлоком, который был слишком живым для того, чтобы вдруг оказаться мертвым. Слишком умным, чтобы все вышло так глупо.

Она зажмурилась — и в темном небе пустыни, пронзенном булавками звезд, закружились три лица, одинаковых и совершенно разных, а потом с треском раскололись на зазубренные, неровные, как трещины на зеркале, осколки. И стало понятно, что головоломка, которая не давала ей покоя так долго, больше никогда не соберется. Потому что ее больше не из чего собирать. От этого было очень холодно и очень… бессмысленно. Ирэн встала с дивана и пошла на кухню, чтобы взять тряпку и вытереть разлившийся кофе.

***

Шерлок вернулся через два года. Ровно тогда, когда она успела привыкнуть к тому, что его больше нет. Он умел удивлять. Ирэн смотрела на него в выпуске новостей, непроизвольно теребя пальцами пояс халата. Он стоял перед камерами журналистов в своей смешной шапке, как всегда недовольный публичным вниманием, совершенно живой, совершенно такой же, как всегда — и снова совсем другой.

В ушах стучал проклятый участившийся пульс, а в сознании звенели кусочки головоломки… И некрасивые трещины между ними заполнялись, зарастали этим новым, четвертым лицом «воскресшего» Шерлока. У Ирэн было множество масок, у него — ни одной. Даже когда он притворялся, он всегда оставался самим собой. По-настоящему мертвый, по-настоящему живой, по-настоящему невозмутимый и… Ей надо было проверить, убедиться, прежде чем поставить на место последнюю часть этого странного паззла.

Ирэн торопливо схватила телефон и набрала сообщение, пару раз ошибившись от волнения и недовольно поморщившись от досады на саму себя.

«Всегда возвращаешься?»

Ответа не было долго. Она уже решила, что и не будет. В конце концов, Шерлок никогда не отвечал на ее сообщения. И ни разу не давал ей почувствовать себя уверенной в чем-либо. Но телефон все же пискнул, оповещая о новом входящем.

«Только когда хочу».

Ирэн глубоко вздохнула, прежде чем написать снова. Это было чрезвычайно нагло и самонадеянно с ее стороны. В самый раз.

«Тогда я подожду».

Телефон молчаливо замер, словно испугавшись продолжения диалога. И она замерла тоже. Так и сидела, сжимая его в руках, пока секунды невыносимо медленно тянулись одна за другой, пока телефон снова не издал короткий писк и на экране не появилось сообщение:

«Никогда не был в Австралии. Там красиво?»

Название: Женское счастье
Авторы: Crazycoyote и Vedma_Natka
Бета: Xenya-m
Фандом: Шерлок Холмс
Версия: сериал «Шерлок» (BBC)
Размер: драббл, 660 слов
Пейринг/Персонажи: Ирэн Адлер/Шерлок Холмс
Категория: гет
Жанр: стёб, гастрономическое PWP, шибари-комфорт, флафф в яблоках
Рейтинг: PG-13
Примечание/Предупреждения: кулинарный рейтинг — NC-21; фемдомострой; текст вреден для фигуры (в процессе тестирования под его воздействием было испечено четыре шарлотки и одна диетическая творожная запеканка, заменяющая юзернейму торты)
Краткое содержание: Путь к сердцу мужчины тернист и нелегок.

Шерлока трудно порадовать едой, его и вовсе трудно порадовать чем-либо, кроме интересного преступления, но иногда Ирен все же удается совершить невозможное. Еда ведь тоже телесное удовольствие. Да и готовка порой похожа на разнузданную оргию, достаточно лишь быть внимательным к собственным ощущениям.

Сначала она достала стручок ванили, огладила его и разломала пальцами, прислушиваясь к тонкому хрусту. Бросила в нутро ручной кофемолки нужную часть. Отложила остальное на потом. Не удержалась, вдохнула задержавшийся на пальцах сильный аромат, потом добавила корицы, закрыла крышку и с усилием принялась перемалывать их. В кофемолке трещало и хрустело, по кухне растекались пряные запахи, откровенные в своей привлекательности.

Следом Ирен натерла нежную ароматную кожицу лимона на мелкой терке. Желтая тончайшая цедра мелкой стружкой осыпалась в прозрачную салатницу. Цитрусовый запах — праздничный, яркий и свежий — смешивался с коричным и ванильным. Достаточно — решила она и, взмахнув ножом, отрезала кусок лимона, формой похожий на возбужденный женский сосок. Ирен прикоснулась к нему кончиком пальца — о, она любила и умела ласкать именно так затвердевшие соски.

Потом настал черед яблок — снимая с них тонкую кожуру, Ирен высвобождала трогательное белое нутро, совершенно беззащитное, темнеющее от одного соприкосновения с воздухом. Полупрозрачные ломтики так и просили новой оболочки, но не все сразу, спешка здесь только вредит: сначала их нужно посыпать пряностями.

Наконец Ирен решительно подошла к холодильнику и распахнула его. Яйца были там, белые, хорошо охлажденные, довольно крупные. Ирен взяла их в руку — такие хрупкие: сожми чуть крепче пальцы, и яйца треснут, бессмысленно вытекая на пол. Ирэн помыла их под холодной водой и принялась отделять желтки от белков. Пальцы с ярко накрашенными алыми ногтями крепко держали половинки скорлупы. Было что-то неуловимо хищное в том, как она перебрасывала содержимое из одной в другую, будто мяч в корзину. Один раз у нее чуть не выпал желток, но она, практически на лету, перехватила его, даже не разорвав, и улыбнулась своей ловкости. От нее так просто не убегают.

Потом принялась взбивать белки миксером. Капелька сока лимона пролилась туда, оставляя в еще слабой пене маленькие дырочки. Когда белки были почти готовы, Ирен с удовольствием оглядела результат своих трудов: белая крепкая пена возвышалась изящным пиком в том месте, где она извлекла из нее венчик. Она с трудом удержалась о того, чтобы влезть пальцем в это белоснежное великолепие и попробовать немного, хоть и знала, что пока они еще совсем невкусные. Пора было добавлять сахарную пудру. Ирэн принялась осторожно сыпать ее поверх белков. "Снегопад в горах... Это похоже на снегопад в горах", — подумала она, невольно завороженная зрелищем. Потом, спохватившись, взяла венчик и начала чувственно и уверенно перемешивать содержимое миски, пока сахарный порошок полностью не растворился в яичной белизне. "М-м-м-м", — с наслаждением протянула она, наконец-то облизав венчик, перепачканный в сладкой, восхитительно нежной массе.

Теперь наступила очередь желтков. Растирая их с остальной частью сахара добела, Ирен любовалась тем, как неоднородная масса превращается в гладкую, будто атласную, совершенную в своей цельности. И снова мягким снегом посыпалась теперь уже мука. Оставалось мешать все, аккуратно орудуя ложкой, не давая опасть, и вылить в готовую, ждущую форму, уже смазанную маслом, с разложенными по дну яблоками. Заранее включенная духовка, стоило ее открыть, окатила Ирен теплом. Она сунула шарлотку в жадно распахнутую темную пасть.

***

Шерлок появился ровно в тот момент, когда Ирэн достала готовую шарлотку из духовки и осторожно провела пальцем по нежной золотистой корочке, с предвкушением вздохнув. Быстро и внимательно оглядевшись, Шерлок сообщил:

— Ты готовила.

— Потрясающее умозаключение! Садись. — Ирэн отодвинула стул и приглашающе указала на него рукой.

— Я не голоден, — ответил Шерлок, не заметив, как в ее глазах вспыхнули недобрые огоньки.

— Шерлок, — тихо и слишком ласково сказала она, — тебе кто-нибудь когда-нибудь готовил шарлотку?

— Боюсь, я не совсем понимаю… — он недоуменно нахмурился.

— Кажется, я была чересчур деликатна, — вздохнула Ирэн. — Ладно, буду неделикатна…

***

Спустя полчаса Шерлок, аккуратно и крепко привязанный к кровати, смиренно доедал последний кусок шарлотки.

— Вкусно? — нежно промурлыкала Ирэн, смахнув кончиком ногтя крошку с его подбородка.

Шерлок медленно кивнул. Она расплылась в довольной улыбке.

— В следующий раз испеку баранью ногу, — пообещала Ирэн, проведя рукой по его кудрям.

Торопливо проглотив остатки шарлотки, Шерлок посмотрел на нее очень задумчивым взглядом и тихо спросил:

— Может… лучше секс?

Для обзоров

[L]Crazycoyote[/L] <a href="http://crazycoyote.diary.ru/p192669189.htm">несёт</a> в дневник все свои шерлены с ФБ

@темы: фанфикшон, Ирэн, чудо-трава, шерлен, мы писали мы писали наши пальчики устали, майндфак, Шерлок

---

ДЕАНОН ФБ. ВАРХАММЕР.

ШЕРЛОКООБЗОРАМ

[L]Crazycoyote[/L] <a href="http://crazycoyote.diary.ru/p192639480.htm">публикует</a> кроссовер с Warhammer 40K "Триста ударов сердца" (Шерлок, Джим, джен, PG-13)

Посты деанона:
fk-2o13.diary.ru/p192672198.htm - по квестам
fk-2o13.diary.ru/p192672329.htm - по авторам

Да, это со мной наконец-то случилось: я записалась в ряды превозмогающих фанфики по Вахе. Йоу, через десять лет в фандоме - это крутое событие, ящитаю



Ну и, естественно, по дороге еще в команде всякого понаделала... Куда ж без этого-то, без этого я никак не могу



Выражаю отдельные могучие спасибы  myowlet, которая превозмогала бетинг подавляющего большинства моих текстов, и дорогому товарищу  Carcaneloce, с которым мы вместе укурились кроссовером с Шерлоком А еще это автор прекрасных ачивок, из которых мне досталось аж четыре

В бонусах второго левела я немножко поучаствовала в адвайсах и сваяла демотиваторы. В бонусах третьего тоже немножко поучаствовала в адвайсах.

ДЕМОТИВАТОРЫ!!!

В третьелевельном челлендже ВПС выполнил и перевыполнил норму по обсценной лексике

Перашки (только мои, остальные в выкладке)

Перашки (только мои, остальные в выкладке)

засунь себе свой блядский кодекс
нет это как-то чересчур
мой милый брат твоя идея
несимпатична мне увы

горячий секс слаанешитов
вчера фикрайтер написал
четыре хуя восемь сисек
и в категории фемслэш

я очень добрый инквизитор
к тому же чуткий человек
не буду выдирать вам ногти
а просто сразу вас убью

пиздец подумал инквизитор
блядь это просто охуеть
а вслух сказал о император
помилуй нас благослови

а это дочка демон нургла
вот это гной вот это слизь
а вот хуй знает что такое
а это кажется кишки

кхорнитов любят за отвагу
тзинчитов любят за игру
слаанешитов просто любят
во все места по многу раз

вам хорошо сказал сангвиний
подумаешь высокий рост
а у меня все время крылья
не лезут блядь в дверной проем

люблю тебя мой милый демон
люблю тентакли и клешни
вот только я не понимаю
куда тебя родной ебать

я обниму тебя клешнею
тентаклем пах пощекочу
а что тебе я суну в жопу
не догадается никто

одним погожим летним утром
кхорниты вышли на лужок
и собирать ромашки стали
смерть трупы мясо кровь кишки

Аватарочки "Одухотворенные лица"

Аватарочки "Одухотворенные лица"
(Часть из них я уже утащила к себе, так что некоторые тут, наверно, успели об них насладиться...)

001	002	003	004
005	006	007	008
009	0010	0011	0012
0013	0014	0015	0016
0017	0018	0019	0020
0021	0022	0023	0024

А также йа талантливый пиривочик-фотошопер, талантливо переведший аж три стрипа «Служителей Империума» Очень люблю эти стрипы, очень давно хотела их перевести, тому що имеющийся в наличии пиривот а) мне не нравится б) заглох. К сожалению, на много меня не хватило, но может я потом еще озарюсь... когда-нибудь...

Все три сокрыты вот здесь...

Название: Оправдания (цикл "Служители Империума")
Перевод: Crazycoyote
Бета/Эдитор: Crazycoyote
Фандом: Warhammer 40K
Оригинал: Rob Leigh, "Servants of the Imperium: Excuses"
Язык оригинала: английский, первичный перевод
Форма: стрип

Пейринг/Персонажи:

Северус Хант, Лорд Северус Хант Служит в: Инквизиции, Ордо Еретикус Род занятий: Инквизитор Лорд Серверус — лидер отряда и член священного Ордоса Имперской Инквизиции. Его задача — выслеживать колдунов, еретиков и ксеносов, угрожающих Империуму Человечества и Богу-Императору.

Крин О’Кар, Крин О’Кар Служит в: Инквизиции Род занятий: Охотник за головами Охотник за головами из мира-улья Стилфолл, Крин присоединился к отряду Северуса много лет назад и исполняет в нем функции тяжеловооруженного стрелка и раздатчика-пиздюлей-всем-подряд. Большинство проблем Крин решает при помощи грубой силы и взрывчатки. Имеет привычку продалбывать важное и ценное оружие, без ума от Брианны.

ЛайлЛайл Служит в: Инквизиции Род занятий: Псайкер Лайл родился с мощными псайкерскими способностями, так что его забрали на Черный Корабль и воспитали как Имперского Псайкера, чтобы использовать его силу на благо Империума. В команде Северуса он с некоторых пор исполняет функции Мудреца, решая проблемы, с которыми сталкивается отряд, как с помощью своих обширных знаний, так и с помощью ментальных способностей.

Категория: джен
Рейтинг: R
Количество страниц: 1 полоса
Краткое содержание: Псайкер ни в чем не виноват!
Примечание/Предупреждения: взорвавшаяся голова

ВСМОТРЕТЬ!

Название: Сперва стреляй — потом болтай (цикл "Служители Империума")
Перевод: Crazycoyote
Бета/Эдитор: Crazycoyote
Фандом: Warhammer 40K
Оригинал: Rob Leigh, "Servants of the Imperium: Shoot first, talk later"
Язык оригинала: английский, первичный перевод
Форма: стрип

Пейринг/Персонажи:

Крин О’Кар, Крин О’Кар Служит в: Инквизиции Род занятий: Охотник за головами Охотник за головами из мира-улья Стилфолл, Крин присоединился к отряду Северуса много лет назад и исполняет в нем функции тяжеловооруженного стрелка и раздатчика-пиздюлей-всем-подряд. Большинство проблем Крин решает при помощи грубой силы и взрывчатки. Имеет привычку продалбывать важное и ценное оружие, без ума от Брианны.

культисты Хаоса

Категория: джен
Рейтинг: R
Количество страниц: 1 полоса
Краткое содержание: Крин оригинально начинает беседу.
Примечание/Предупреждения: еще одна взорвавшаяся голова, убийства

ВСМОТРЕТЬ!

Название: Имперские предрассудки (цикл "Служители Империума")
Перевод:Crazycoyote
Бета/Эдитор: Crazycoyote
Фандом: Warhammer 40K
Оригинал: Rob Leigh, "Servants of the Imperium: The Imperial mindset"
Язык оригинала: английский, первичный перевод
Форма: стрип

Пейринг/Персонажи:

Брианна, Брианна Служит в: Официо Ассассинорум, Храм Секретум Род занятий: Ассассин Загадочный и скрытный член одного из храмов смерти ассасинов, Брианна всю свою жизнь готовилась стать смертоносным оружием на службе Верховных Лордов Терры. Из-за чрезмерной суровости обучения испытывает проблемы с социальной коммуникацией.

темные Эльдар

Категория: джен
Рейтинг: R
Количество страниц: 1 полоса
Краткое содержание: Все мы подвержены стереотипам.
Примечание/Предупреждения: убийства, упоминания пыток и насилия

ВСМОТРЕТЬ!

И вот! Наконец-то! Тексты! Ура, я написала сопливый гетный ангст по отепешчке, уруруру! Большеникада... Мне нравится, что тексты получились разные. И что я сподобилась исполнить аж две свои мечты: написать про катачанцев и про Байла Ну и спецквест - это был дивный, восхитительный радужный упорос



Большого ничего не написала, потому что никаких "больших" сюжетов не придумалось...

Название: Неприкасаемая
Автор: Crazycoyote
Бета: myowlet
Фандом: Warhammer 40K
Размер: драббл, 790 слов
Пейринг/Персонажи: Грегор Эйзенхорн/Елизавета Биквин
Категория: гет
Жанр: ангст, UST
Рейтинг: R

Сколько она себя помнила, Елизавета не видела ничего особенного в своем положении. Если что-то с тобой с самого рождения, ты привыкаешь к нему и считаешь абсолютно нормальным. Люди приспосабливаются. Многие приучаются жить, будучи слепыми или глухими, лишившись рук или ног — и не только те, кто смог заменить утраченное аугметикой. Елизавета видела таких людей среди нищеты и грязи нижних уровней городов-ульев. Даже там, где место одним изгоям, люди зачастую отворачивались от них, предпочитая делать вид, что их не существует вовсе.
Порой ей казалось, что между ней и этими людьми есть что-то общее. Хотя ее «уродство» никак не проявляло себя внешне, люди всегда чувствовали его. Каждый, у кого, в отличие от Елизаветы, было отражение в варпе, не мог этого не ощущать. И люди старались не приближаться, смотреть мимо, разговаривать отстраненно. Словно Елизавета была пустым местом. Даже мебели уделяли больше внимания. Ее хотя бы касались, пусть и по необходимости, но без отвращения.
Но она привыкла. Никогда не знала ничего другого и воспринимала все как должное. Да и как можно было иначе? Свою природу она изменить не могла, хотелось ей этого или нет. Впрочем, у нее и не возникало подобных желаний. До тех пор, пока она не встретила Грегора Эйзенхорна.
Он считает ее красивой, Елизавета прекрасно это знает. Откровенно любуется ей. Так мог бы смотреть на женщину ее давний любовник или недавно обвенчанный с ней муж. Но Грегор — ни то и ни другое. Никогда не сможет быть ни тем, ни другим. Она садится поодаль. Чтобы не мешать ему смотреть, чтобы аура пустоты, которую она распространяет вокруг, вызывала как можно меньше дискомфорта. Это их «счастье». С утра Елизавета выбирает платье, надевает украшения, старательно делает прическу — для него. И старается не приближаться, чтобы не мешать Грегору смотреть. Хотя бы так…
Иногда Елизавета пытается представить, что он чувствует, когда она все-таки подходит ближе. Когда он разрешает ей подойти. Делает это для нее — так же, как она останавливается для него в самом дальнем углу комнаты. Тогда она может стоять рядом и видеть, как напрягается его спина, непроизвольно твердеют резкие черты лица… Елизавета пробует понять, что он чувствует в этот момент — и никогда не может. Ей хорошо подле него, так и должно быть с человеком, которого по-настоящему любишь. Но Грегор не может чувствовать себя хорошо возле Неприкасаемой. Ей хотелось бы знать, что он чувствует в этот момент, какие эмоции гложут его изнутри, какие мысли приходят в голову. Она никогда не спрашивает.
По ночам ей снятся сны. Просыпаясь после них на влажных от пота простынях, тяжело и сбивчиво дыша, пытаясь успокоить слишком часто бьющееся сердце, Елизавета молит о том, чтобы сновидения прекратились — и тут же пугается того, что их больше никогда не будет. Во сне она может к нему прикасаться, чувствовать под пальцами теплую кожу и получать ответные прикосновения. Грегор сидит перед ней, такой живой и настоящий, и ему совсем не больно, когда она проводит ладонями по плечам, по рукам, по груди, когда пальцы легко скользят по шрамам, полученным за долгие годы — она помнит их все наизусть, и они все здесь. Происходящее так реально. Это Грегор, ее Грегор — во сне она может думать о нем так.
Потом все происходит очень быстро. Он стягивает с нее платье, едва не разрывая тонкую ткань, гладит, осыпает поцелуями… Елизавета едва не забывает, как дышать. Не в силах сопротивляться. И не хочет. Она ждала этого, так сильно, так давно… Почувствовав его внутри, она тихо стонет — и слышит ответный стон. И пугается. Страх расплывается по телу, смешиваясь с удовольствием, отравляя его, превращая в сладкий ядовитый туман. «Тебе не больно?» — тихо спрашивает Елизавета, осторожно проводит по его щеке кончиками пальцев. Грегор ничего не отвечает, только снова стонет. «Тебе не больно?» — снова повторяет она и снова не получает в ответ ни слова. «Грегор!» — вскрикивает она и просыпается.
Все ее сны заканчиваются так. Всегда. Елизавета делает глубокий вдох, чтобы унять заполошно бьющееся сердце, и падает обратно на подушку. Невидяще смотрит в черноту комнаты. Уже почти не страшно. Это просто сон. Просто… Но она готова вновь и вновь просыпаться среди ночи от страха за возможность дотронуться до него, хотя бы во сне. Наяву она не сможет этого сделать никогда.
Тому из них, кто умрет позже, крупно повезет, думает Елизавета и чувствует, как глаза начинает предательски щипать. Когда один из них будет мертв, им больше ничего не сможет помешать. Мертвое тело остывает не сразу, думает она, вполне достаточно для того, чтобы коснуться руки, дотронуться до лица, чтобы поцеловать губы, которые уже не смогут ответить на поцелуй. Она эгоистично хочет умереть позже. Но если не выйдет… Умирая, Елизавета хотела бы думать о том, что вскоре Грегор сможет ее коснуться. В первый и последний раз. Если бы она точно это знала, она могла бы умереть счастливой. Иногда, оставаясь с ним наедине, Елизавета хочет сказать: «Пожалуйста, если я умру раньше — возьми меня за руку». Но никогда не скажет.

#####

Название: Высокое искусство
Автор: Crazycoyote
Бета: Ауренга, Diana Vert
Фандом: Warhammer 40K
Размер: драббл, 700 слов
Пейринг/Персонажи: Фабий Байл
Категория: джен
Жанр: missing scene
Рейтинг: R
Примечание: Таймлайн - пост-ересь, до того, как Байл обосновался в Оке Ужаса.

Фабий ступает по каменным плитам пола, и его шаги отдаются гулким эхом в тишине высоких коридоров. Раньше здесь были люди. Теперь никого нет, и имперский дворец медленно разрушается от времени, дождей с ветрами и буйно разросшихся лиан, которые оплетают каждую статую и колонну на фасаде здания. У некоторых из скульптур сточились носы, у других не хватает глаз или отломлены кисти рук. Некогда четкие и правильные черты их теперь искажены причудливыми гримасами.
«Так лучше», — вздыхает Фабий, разглядывая полуразрушенные скульптуры. Лучше, но еще не совсем хорошо. Ничего, теперь, поселившись здесь, он сделает это место по-настоящему прекрасным, уже совсем скоро. Фабий ненавидит четкость и правильность, убогие имперские представления о красоте ему отвратительны. Они не в состоянии понять сами, никто из них, в чем заключается суть истинной красоты, покуда не приходит он, Фабий Байл, и не показывает им, каким должно быть истинное совершенство — вне границ и линий, вне любых пределов — какой восторг оно способно доставлять.
В глубине души он всегда считал себя художником, творцом прекрасного. Наука — лишь инструмент, резец в руках скульптора, позволяющий творить не из мертвого камня, а из живой плоти. Она прекрасна, подвижна, изменчива. Идеальный материал, лучший во всей Вселенной.
Он ненавидит всех этих недалеких, глупых, жадных властителей, с которыми ему приходится иметь дело. Но они нужны ему — воплощение грандиозных замыслов требует больших затрат. Поэтому Фабий терпит. До поры говорит им сладкие речи и обещает исполнить все их убогие никчемные желания — и ненавидит так, как только может ненавидеть тот, кто движим поистине великой идеей, мелочных никчемных людишек. И избавляется от них, как только они становятся бесполезны.
Эта покинутая людьми планета — обитель отдыха. Его новые приватные апартаменты. Сейчас он может себе это позволить, и наслаждается каждой минутой. Здесь нет никого. Только он, опустевшие здания и материал, надежно запертый в лаборатории. Фабий открывает тяжелую дверь — и сухое молчание дворца в ту же секунду окрашивается пестрыми звуками. Материал стонет, кричит, рычит, мечется в своих клетках, и он невольно замирает на пороге с глубоким вздохом, наслаждаясь моментом. Как можно не понимать, насколько красив Хаос? Глупцы зовут это какофонией — но Фабий слышит божественную музыку, которую он в силах направить и подчинить своей воле. Когда он входит внутрь, на его губах блуждает улыбка.
Пока он успел завершить только одно дитя. Фабий знает, что это было капризом. Маленькой милой слабостью, перед которой он не смог устоять. Он продолжает улыбаться, когда подходит к ней, и его голос становится непривычно нежным и ласковым, покуда он скармливает своему восхитительно прекрасному ребенку отрезанные у отбракованного материала пальцы. Ей надо еще немного подрасти перед тем, как Фабий выпустит ее на волю. Тогда она вместе со своими детьми оплетет этот дворец, заменит собой слишком скучные, недостаточно красивые местные растения. Она сама была такой же, пока не пришел Фабий и не сделал ее прекрасной. Лиана качается перед ним, мигая десятком красных глаз на тонких гибких ножках, тянет к нему маленькие рты, хватает аппетитные, сочащиеся кровью пальцы своими щупальцами. Он всегда кормит ее перед тем, как приступить к своим трудам. Это дарит ему вдохновение.
Фабий отворачивается и медленно проходит вдоль клеток, выбирая, чем он займется сегодня. В третьей клетке — только начатый экземпляр, он почти доделал уши, и они вышли неплохо, но пока не решил, как поступить с ним дальше. Потом, потом… Дойдя до пятой клетки, он останавливается, неприязненно скривившись. Все же это брак, как он и опасался. Красновато-бурое тело лежит на полу, тяжело прерывисто дышит и почти не шевелится. Третий день ситуация с ним только ухудшается. Материал был испорчен, и, увы, он не смог разглядеть этого сразу. Пора его убить. Фабий займется этим, когда покончит со всеми остальными делами.
Шестой экземпляр — его гордость. Когда Фабий приближается, тот бросается на прутья клетки, рычит, трясет их всеми четырьмя руками. Да, пожалуй, сегодня стоит заняться именно им. Головной мозг и… грудная клетка. Спустя несколько минут материал крепко привязан к лабораторному столу, а Фабий сжимает в одном из своих манипуляторов маленькую блестящую дисковую пилу. Кожа и мышцы поддаются легко, а потом металлические зубчики, преодолевая сопротивление, вгрызаются в кости. Плоть раскрывается, как багровый цветок, манипуляторы осторожно касаются внутренних органов, скальпель легко, ласкающе, делает надрез на бьющемся сердце. Фабий смеется. Фабий творит.

#####

Название: Орочья жратва
Автор: Crazycoyote
Бета: myowlet
Фандом: Warhammer 40K
Размер: мини, 1200 слов
Пейринг/Персонажи: катачанцы, пара комиссаров, эпизодические орки
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: R за лексику
Краткое содержание: Свежеиспеченный комиссар Имперской Гвардии получает назначение на Армагеддон, в один из катачанских отрядов, ведущих охоту на орков в джунглях.
Примечание/Предупреждения: нецензурная лексика

— Это что? — брезгливо поморщившись, громко вопросил капитан Донахью по прозвищу Чугунная Задница.
«Это» кашлянуло и, переминаясь с ноги на ногу, поправило комиссарскую фуражку.
— Комиссар Имперской Гвардии Корнелий Пратт, — отчеканило оно ломким юношеским голосом, стараясь подпустить в него суровости и стали. Вышло плохо.
— А-а-а, — протянул Донахью, задумчиво покачав головой, — вон оно как. А выглядишь, как орочья жратва, — капитан несколько раз утробно хрюкнул, что в его случае означало задорный смех.
Комиссар Пратт поежился. Во времена учебы в Схоле Прогениум он слышал о катачанцах разные истории. И ни одной хорошей. И он, конечно, мечтал о совсем ином первом назначении... Но долг перед Империумом...
— Я был лучшим Кадет-Комиссаром в своем отряде, капитан, — не без гордости заявил Корнелий и впился в Донахью взглядом.
— Охуеть! — восхитился Чугунная Задница и сделал три шага навстречу Комиссару, подойдя вплотную и почти уткнувшись в него носом. — Есть только одна ма-а-аленькая проблема, — сообщил он, переходя на доверительный полушепот. — Здесь. Это. Никого. Не. Ебет. И твоя комиссарская фуражка тоже.
Донахью бесцеремонно щелкнул Пратта пальцами по козырьку и отступил назад. Юный комиссар нервно сглотнул, проследив за ним взглядом. Он читал отчеты и прекрасно знал, что за последние три года он был шестым комиссаром в этой роте. И теперь Корнелий, кажется, начинал лучше понимать, почему так произошло.
— Ладно, сынок, — неожиданно смягчился капитан, снова повернувшись к нему. — Я сегодня добрый и дам тебе полезный совет. Но только один. Дальше тебе придется самому шевелить мозгами и ягодицами, если хочешь прожить здесь больше суток.
Пратт заложил руки за спину и слегка наклонил голову — самая сдержанная реакция на слова Донахью, до которой ему удалось додуматься. Чугунная Задница снова подошел к комиссару почти вплотную и ткнул своим крупным загрубевшим пальцем в полу его плаща.
— Смени эту пижонскую хуйню на что-нибудь позеленее.

***

— Как он? — хмуро спросил Донахью лейтенанта Махоуни, кивнув в сторону комиссара Пратта, стоящего метрах в десяти от них и поминутно одергивающего непривычную армейскую зеленую куртку.
Махоуни фыркнул.
— Как обычно. Как все.
Капитан оскалился, продемонстрировав живописные дырки на месте пары выбитых зубов.
— Ходил тут... — продолжил лейтенант. — Пытался налаживать контакт...
— И как, наладил? — ехидно осведомился Чугунная Задница.
— Он даже от пойла отказался, не то что предыдущий...
— Ну и зря. Пьяным помирать приятнее.
— Че-то он какой-то... шибко старательный, — с отвращением процедил Махоуни.
— Прилежный, — капитан смачно сплюнул на землю. — Выпускничок.
— Кэп, может его этого, того? — лейтенант выразительно покосился на свой ствол.
— Не надо, Шустрик. Не надо. Сам сдохнет.

***

Вязкая болотная жижа очень быстро забивала нос, рот и глаза. Пратт с трудом подавил желание утереть лицо и продолжил шарить руками в топкой грязной воде, погружаясь в нее почти по самую макушку. Он не мог терять драгоценные секунды. Еще немного — и искать станет бессмысленно, нужно будет выбираться на берег... Если он, конечно, сможет. В чем Корнелий совершенно не был уверен. В том, что он сумеет вылезти отсюда с бессознательным телом капитана Донахью в обнимку, он был не уверен еще сильнее, но упорно продолжал обыскивать болото — и наконец наткнулся на что-то твердое. Ни черта непонятно, не разобрать в этом мутном месиве... Может быть, это коряга. Или хренов дохлый орк. В удачу уже не верилось.
Им сегодня везло, как утопленникам. Комиссар нервно хихикнул от пришедшей ему на ум идиомы и продолжил тащить свою тяжелую и неповоротливую находку на поверхность. Вполне вероятно, минут через пять они будут не «как утопленники», а просто утопленники. И это станет достойным завершением выдавшегося Пратту мерзкого денька: сначала зеленокожие отрезали их от остальных, потом они напоролись на орочью засаду и выжить удалось только им с Донахью.
Пока они пробирались дальше через джунгли, Чугунная Задница успел неоднократно и в самых живописных выражениях высказать все, что он думает по поводу такой компании, орков, создавшегося положения, комиссара Пратта и института Имперских Комиссаров в целом. А потом на них из кустов выскочил этот хренов орк. Капитан сцепился с ним и смог всадить ему в пузо свой клык, но зеленая тварь утянула его за собой в болото.
Выбраться из джунглей в одиночку у Корнелия не было ни единого шанса. Он это прекрасно понимал, поэтому нырял снова и снова, хотя при других обстоятельствах, пожалуй, закатил бы вечеринку в честь смерти Чугунной Задницы. И даже выпил, хотя то, что катачанские бойцы считали спиртными напитками, с точки зрения комиссара не годилось даже для чистки сортиров. Пратт крякнул, сделал еще один рывок — и над поверхностью воды показалось нечто, в котором, хоть и с трудом, можно было опознать голову капитана Донахью.
Комиссар облегченно вздохнул и погреб к берегу, помогая себе одной рукой, а второй крепко вцепившись в капитана. Хорошо, что здесь неглубоко. И не слишком топко. Главное — не поскользнуться... Ох, блядство, какой же он тяжелый!
Корнелий машинально отметил, что в его лексиконе заметно увеличилось количество нецензурных слов. То ли от общей стрессовости ситуации, то ли от переизбытка общения с Чугунной Задницей, то ли от всего сразу. Или он начал превращаться в катачанца. Говорят, тут такое тоже случается. Иногда. С теми, кто не сдох сразу. Пугающая перспектива...

***

— А ты ничего так орочья жратва, — одобрительно сказал Чугунная Задница, протягивая комиссару фляжку, — проворная. Думал, помрешь в первом же рейде, а ты вот... ничего.
Корнелий сделал глоток и закашлялся. Жуткое пойло продирало внутренности до самого желудка.
— Пей, пей, — подбодрил его капитан. — Дезинфицируйся. Обидно будет выжить в джунглях, а потом окочуриться в лазарете от какой-нить тропической холеры.
Говорил Донахью тихо и хрипло, что и неудивительно: наглотаться столько грязной воды... Пратт сам до сих пор не понимал, каким чудом ему удалось откачать капитана. И дотащить до берега перед этим. Наверное, он и правда был не самой худшей орочьей жратвой.
— Кажется, я понял, почему вас называют Чугунной Задницей, кэп, — усмехнулся комиссар. — Задница у вас и вправду тяжеленная.
Донахью весело захрюкал, запрокинув голову назад, и тут же надсадно закашлялся, стуча себя кулаком в грудь.
— Не, сынок... Хотя шутка хороша. Когда я был такой же вот молокосос, как ты, мне пришлось шесть часов просидеть на дереве прямо над лагерем зеленожопых. Не шевелиться и даже не чихать, чтоб меня не запасли.
— О... И что потом?
— А потом меня все заебало и я хуйнул в них гранатой, — радостно сообщил Донахью. — Было громко. Я с тех пор на правое ухо хуже слышу.
— О-о-о... — снова задумчиво сказал Пратт.
— Кста-ати, — спохватился капитан, хлопнув себя по лбу. — Надо ж тебе тоже кличку дать. После боевого крещения.
Донахью придирчиво осмотрел комиссара, с ног до головы перепачканного зеленоватой вонючей грязью, и торжественно объявил:
— Будешь Болотной Жабой.

***

Комиссар Корнелий Пратт по прозвищу Болотная Жаба презрительно оглядел стоящего перед ним юнца, взгляд которого выражал глубокое недоумение.
Янош Граубе слышал множество историй о комиссаре еще во времена учебы в Схоле Прогениум. И ни одной плохой. Верный и преданный слуга Империума, человек, сумевший подчинить своей воле свободолюбивых катачанцев, бессменно несущий свою службу на Армагеддоне вот уже двадцать лет. Герой и легенда. Теперь Яношу предстояло служить рядом с ним, бок о бок. О таком первом назначении он мог только мечтать.
Однако увидев комиссара Пратта вживую, Янош, мягко говоря, удивился. Поначалу он даже не признал его: Корнелий Пратт с виду ничем не отличался от остальных катачанских головорезов в лагере. Разве что выглядел посвирепее многих. Через все его лицо наискосок тянулся рваный багровый шрам, а на шее болталось ожерелье из орочьих клыков в два ряда. Так что теперь Янош мог лишь стоять и удивлено хлопать глазами.
— Ну? — коротко рявкнул Пратт, когда ему надоело созерцать новобранца.
— Комиссар Имперской Гвардии Янош Граубе! — отчеканил Янош.
— Да-а-а? — ехидно протянул Корнелий Пратт и весьма зловеще усмехнулся. — А выглядишь, как орочья жратва.

#####

Название: Триста ударов сердца
Автор: Crazycoyote
Бета: myowlet
Фандом: Warhammer 40K, Sherlock BBC
Размер: мини, 1 345 слов
Пейринг/Персонажи: Шерлок Холмс, Джим Мориарти
Категория: джен
Жанр: майндфак
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Инквизитор в гостях у демонхоста. Или наоборот.
Примечания: А вот здесь лежит чудесный арт  Carcaneloce

Он приходит сюда каждый день. Комната — в дальнем конце длинного коридора; чтобы дойти до нее, нужно открыть три двери, ключи от которых есть только у него. Внутри — лишь простой деревянный стол и такой же стул. И темнота. Он садится, складывая ладони возле лица привычным жестом, пристально вглядывается в черное пространство перед собой и велит сервочерепу начать запись.
— Шерлок Холмс, инквизитор Ордо Маллеус, день восемнадцатый, — говорит он.
— При-и-и-вет, — дружелюбно отвечает темнота, еще до того, как из нее проступает бледное ухмыляющееся лицо. Когда-то человеческое, теперь оно явственно несет на себе отпечатки Хаоса. Это не пугает его: он видел и более страшные вещи, намного худшие. Он смотрел бы на это… существо совершенно равнодушно, если бы не глаза. Они все время меняют цвет, порой так быстро, что невозможно уследить. А потом — он никогда не успевает поймать этот момент — в них туго сворачиваются и замирают два облачка темноты. Такой же, какая постоянно окружает эту тварь. У него есть теория, что на самом деле она… оно? и есть темнота. В истинном обличье, вне человеческого тела. Когда существо услышало эту мысль, оно рассмеялось высоким пронзительным смехом — он до сих пор не знает, следует это воспринимать как положительный или как отрицательный ответ. Здесь, в этой комнате, он не уверен практически ни в чем.
Эта темнота очень странная… в черном нет цвета, но здесь, в том, что окружает тварь, напротив — собраны тысячи оттенков, многим из них он не смог бы дать названия, а многих, кажется, и вовсе не должно существовать в реальности. Темнота дышит, движется, постоянно изменяется — и остается неизменной, включая в себя все сразу и тем самым обращаясь в ничто. Еще она давит. На глаза, на разум, на нервные окончания во всем теле. Он чувствует силу, исходящую от темноты — огромную, невероятную, грозную и опасную силу. Он знает, что ему нельзя оставаться здесь долго.
Он начал с того, что четко определил границу своих возможностей. Триста ударов сердца — и ни единым больше. Совсем немного. Если он спокоен, это пять минут. Если пульс учащается, это означает, что сегодня он покинет комнату и заключенное в ней существо раньше. Сервочереп запрограммирован тщательно следить за этим, он уведомляет его на двести девяносто третьем ударе. Оставшиеся семь — на то, чтобы выйти и закрыть дверь.
Всего триста ударов, за которые порой успевает произойти невероятно много. Иногда ему кажется, что этого времени достаточно для того, чтобы разобрать Галактику на кусочки и отстроить заново, в совсем ином, причудливом и жутком виде. Достаточно — для этого существа в облаке темноты. Или для повелителя, которому оно служит. Трехсот ударов вполне хватает, чтобы играть с его разумом, подкидывать загадки, на которые он не может найти ответа, вселять сомнения, внушать идеи… И слишком мало для того, чтобы он мог разобраться в происходящем.
Потом он лежит на кровати в своей комнате, закрыв глаза и закинув руку за голову, и бесконечно переслушивает сделанную сервочерепом запись. И предыдущую. И недельной давности. Снова и снова, по кругу, несчетное число раз. Записи рассыпаются кусочками головоломки, которые он не в силах сложить вместе. Поэтому на следующий день он опять идет в комнату. У него есть еще триста ударов, чтобы приблизиться к пониманию. Совсем немного. Но и не мало.
— Себастиан Моран, инквизитор Ордо Маллеус, — говорит он, вглядываясь в бледное лицо, на котором зияют черные дыры глаз. Лицо расплывается в улыбке, похожей на хищный оскал.
— Он ми-и-илый. Милый, милый славный Себ…
— Меня не интересуют субъективно-эмоциональные оценки инквизитора Морана.
— Ты с-с-скучный, — с шипением тянет тварь. — А что тебя интересует? Что? Ты любишь зага-адки, инквизитор. Любишь… играть в опасные игры. Любишь. Я знаю. У меня много загадок. Много игр… Давай сыграем, а?
Джон считает, что ему не следует сюда приходить. Боится. Впрочем, он всегда считал, что, как он выражается, «радикальные замашки» ни до чего хорошего Шерлока не доведут. Он очень правильный, Джон. Врач Официо Медика, ставший им для того, чтобы служить Империуму и спасать жизни. И его идеалы не пошатнулись ни на йоту после всех лет, проведенных на войне. Именно такой медикус и был ему нужен для работы. Сложной, опасной работы, где слишком часто приходится сталкиваться лицом к лицу с порождениями Хаоса, которым большинству людей нечего противопоставить — и Джону тоже нечего, кроме собственной непоколебимой уверенности. Но этого достаточно. Да, ему был необходим именно такой врач. И, как оказалось позднее, именно такой друг.
Он настолько доверяет Джону, что даже прислушивается к его советам — непривычно часто для человека, который, как правило, не прислушивается вообще ни к кому и ни к чему. Но в этот раз Джон неправ. Он все рассчитал, и ему нужно получить ответы. Нужно понять. Рано или поздно он сможет.
— Твой друг скучный, — сообщает существо, в очередной раз услышав его мысли. — Скучный, скучный доктор. А я веселый. Со мной весело. Хочешь повеселиться? О, как славно мы могли бы повеселиться вдвоем! Куда лучше, чем с душкой Себом…
— Где он?
— Далеко, далеко, среди ярких зве-е-еозд… Ты знаешь эту песню? — тварь неприятно хихикает.
— Я знаю, что он жив. Где он?
— Т-с-с. Это секрет. Большой-большой секрет. За информацию надо платить. Что ты можешь предложить взамен? Может, выпустишь меня? М-м-м? Мне здесь надоело. В этой комнате, в этом теле… Его так сложно менять, знаешь ли. Отвратительно. Скучно. Тесно. Выпусти меня. Выпусти. ВЫПУСТИ. МЕНЯ.
Темнота сжимается в плотный, гудящий, давящий комок, а потом разлетается на мириады сверкающих разноцветных искр, которые пляшут в глазах твари, играют на бледной тронутой искажением коже… Сегодня у него будет меньше пяти минут. Это первая мысль, которая приходит в голову, когда он, тряхнув головой, пытается успокоить участившийся пульс.
Ничего, это ничего. То, что он видел и чувствовал — тоже улика. Информация. Существо не хочет делиться с ним информацией. Существо врет. Кажется, оно вовсе не способно говорить правду и отвечать прямо. Но каждый визит в эту комнату еще на шаг приближает его к истине. Окольными тропами, извилистыми путями. Ему не нравятся такие методы, но он понимает, что в этот раз иначе не получится.
Есть время задать еще как минимум один вопрос.
— Как Моран сумел проделать это с тобой? — он всегда задает прямые вопросы и никогда не получает прямых ответов. Но продолжает спрашивать. Раз за разом, каждый день.
— Ты… хочешь… знать, — медленно говорит тварь. — Много знать. Многие знания — многие печали. Знания — ценный товар. Возможно, самый ценный во Вселенной. Но ты не хочешь платить. Не хочешь отпустить меня и не хочешь играть со мной. Тогда, может быть, дашь мне поиграть с кем-нибудь еще? Со своим доктором?..
Его внутренне передергивает от омерзения, но в этот раз он быстро возвращает самообладание, не дав существу отнять еще несколько ценных секунд пребывания здесь.
— М-м-м… Нет, нет-нет-нет. Он ужасно скучный. Твой братец… о, твой братец намного лучше. Возможно, даже лучше, чем ты. Я видел его как-то раз… И не отказался бы познакомиться поближе.
Он делает глубокий вдох и усмехается. Твари нельзя верить. Но фактам можно.
— Уточнить данные о пребывании инквизитора Себастиана Морана в Сегментуме Солар, — говорит он сервочерепу.
Существо медленно наклоняет голову набок, устремив на него вновь полный непроницаемой черноты взгляд.
— Любишь играть. Любишь все понимать. И не любишь, когда скучно…
Время вышло. Сердце отбивает двести девяносто третий удар и, получив сигнал от сервочерепа, он поднимается с места. Тварь вдруг бросается вперед, к нему, насколько позволяет длина сдерживающих ее цепей. Но расстояние до стола он тоже рассчитал, безошибочно и точно. Одно длинное тонкое щупальце темноты почти дотягивается, чтобы лизнуть его шею и воротник его плаща. Почти.
Двести девяносто четыре.
— Я ведь нужен тебе. У меня есть то, что ты хочешь… И ты это знаешь.
«З-з-знаеш-ш-шь», — последнее слово эхом звучит к него в голове. Пора выходить.
Двести девяносто пять.
— У меня есть все, что ты хочешь…
«Х-х-хочеш-шь».
Двести девяносто шесть.
— У нас много общего, инквизитор. Мно-ого, много общего. Нам ведь нравится одно и то же. Бесконечные знания. Бесконечные изменения. Бесконечные…
«Бес-с-с-с-с…»
Двести девяносто семь.
— Я дам тебе все. Все. Просто приди и возьми. Просто возьми…
«Возьми! Возьми. Возьми…»
Двести девяносто восемь.
— Нам будет хорошо вместе. Очень хорошо. Весело. Мы не будем скучать. Никогда не будет скучно. Никогда!
«Никогда. Скучно. Не будет. НИКОГДА».
Двести девяносто девять.
Он с лязгом захлопывает дверь и слышит приглушенный толстым слоем металла смех существа.
Триста.
Шерлок Холмс, инквизитор Ордо Маллеус, идет по узкому длинному коридору прочь от комнаты, в которую приходит каждый день.
Завтра он придет сюда снова. Завтра…
Он неожиданно останавливается, делает глубокий вдох и дает сервочерепу новое указание:
— Сократить время пребывания до двухсот пятидесяти.

@темы: фанфикшон, Джим Мориарти, crossover it!, джен, мы писали мы писали наши пальчики устали, no logic, only war!, Шерлок

---

ДЕАНОН ФБ. ХОЛМСЫ-2

It's an experiment!
Ну ладно, майкрофтоантея так себе эксперимент, положим, хотя я их раньше и не писала, но все ж какой-никакой шиппер...
А вот написать флаффный (!) хотсон (!) — это был чееееллендж Обязательно, непременно флаффный, потому что пионеры любят трудности. Большеникада© Но было любопытно


Название: Клубничный зефир
Автор: Crazycoyote
Бета: Vedma_Natka, Ar@lle
Фандом: Шерлок Холмс
Версия: сериал «Шерлок» (BBC)
Размер: драббл, 400 слов
Пейринг/Персонажи: Майкрофт Холмс, Антея
Категория: гет
Жанр: юмор, флафф
Рейтинг: G

«Результаты новых испытаний Зефира», — прочитал Майкрофт заголовок входящего письма и очень удивленно моргнул. На то, чтобы понять, что речь идет о беспилотном аппарате "QinetiQ Zephyr", ему потребовалось около двух секунд. То есть, по его меркам, очень много. Майкрофт недовольно поморщился и, слишком сильно ткнув в кнопку, отправил своей помощнице отчет о прочитанном сообщении.

Она появилась спустя пятнадцать минут, цокая каблуками, и с невозмутимым видом водрузила на стол поднос с традиционными чаем и газетой. Майкрофт осторожно втянул носом аромат. Чай, вне всякого сомнения, был клубничный. На газету он покосился с подозрением. «Транспортная компания "Strawberry" поднимает цены», — сообщал заголовок. Майкрофт вздохнул и медленно поднял взгляд на Антею. Та мягко улыбнулась и вышла.

Следующий акт этого чрезвычайно раздражающего спектакля был представлен вниманию мистера Холмса, когда он собрался ехать на важную встречу. Антея все с тем же невозмутимым видом сидела за своим столом, что-то сосредоточенно печатая. Из ее колонок Дин Мартин тихо, но отчетливо напевал рождественскую песню про «зефирный мир».

— Я понадоблюсь вам на встрече, мистер Холмс? — любезно осведомилась у него помощница.

— Нет, — ответил Майкрофт, пожалуй, чересчур поспешно. И вышел из приемной.

По возвращении со встречи его ждал вечерний чай и журнал, как бы сам собой открывшийся на странице со статьей «Клубника и сыр — чем славится Чеддар?» Майкрофт захлопнул журнал, отложил его в сторону и задумчиво потер лоб. Потом решительно встал из-за стола и направился в приемную.

На этот раз музыка, к счастью, не играла. Антея задумчиво просматривала документы, не обращая на шефа внимания. Майкрофт остановился возле ее стола и сдержанно кашлянул.

— Корень алтея, — спокойно произнесла она, не поднимая взгляда.

— Что, простите?

— Корень алтея. «Зефирной травы». Очень хорошо помогает от кашля.

— О господи! — почти простонал Майкрофт и развернулся на сто восемьдесят градусов.

— Что-то не так, мистер Холмс? — осведомилась Антея, наконец-то оторвавшись от созерцания бумаг.

— Можете сегодня уйти пораньше, мисс Прескотт. Прямо сейчас, — холодно сообщил Майкрофт и скрылся в кабинете.

***

Она положила сумочку, сняла пальто и туфли и протяжно вздохнула. План мести, с утра казавшийся просто восхитительным, изрядно померк в ее глазах к вечеру. Возможно, не следовало так сильно давить… Сейчас ей было почти стыдно.

Она прошла на кухню, включила чайник и печально покосилась на холодильник. Источником проблемы являлся именно он. Точнее, его содержимое. Но еще он являлся источником ужина. Так что она открыла дверцу. Задержала дыхание. Закрыла. Открыла снова. И с изумлением уставилась на полки.

Те сверху донизу были заставлены коробками с клубничным зефиром. На самой верхней коробке лежала маленькая карточка. Надпись на ней гласила: «Я больше не буду доедать последний зефир, не поделившись с тобой. Извини. МХ»



Название: Календарь наблюдений за Джоном Уотсоном
Автор: Crazycoyote
Бета: Ar@lle
Фандом: Шерлок Холмс
Версия: сериал «Шерлок» (BBC)
Размер: мини, 2 580 слов
Пейринг/Персонажи: Шерлок Холмс/Джон Уотсон
Категория: слэш
Жанр: юмор, флафф, романс
Рейтинг: R
Краткое содержание: Джон ведет себя очень подозрительно, и Шерлок решает выяснить, в чем дело.

21 февраля

Джон уже несколько дней ведет себя странно. Поначалу это еще можно было списать на случайность, но теперь Шерлок уверен, что это не просто так. У поведения Джона должна быть причина, и ее нужно выяснить. Сам Джон ничего не говорит, что тоже довольно необычно, и все происходящее начинает беспокоить Шерлока. Поведение Джона некомфортно, а поскольку Джон находится с ним в одной квартире, это означает, что Шерлоку неуютно в собственной квартире, а это, в свою очередь, означает, что ему придется что-то предпринять, чтобы избавиться от неудобства.

Для начала Шерлок решил систематизировать уже имеющиеся у него данные. Первое: Джон отказывается смотреть телевизор вместе с ним на диване. Этот вопрос никогда не был принципиальным: они могли расположиться на диване, могли — в креслах, но если Шерлок садился на диван, Джон всегда усаживался рядом. Теперь нет. Второе: Джон престал передавать ему предметы из рук в руки. Кружки, ручки, документы, даже солонку за завтраком, которую Шерлок попросил специально, чтобы еще раз убедиться в своем предположении. С некоторых пор он кладет или ставит вещи рядом с Шерлоком — всегда. Третье: он отстраняется, когда Шерлок заглядывает ему через плечо… Из всех этих фактов вкупе можно сделать вывод, что Джон избегает тактильного контакта. Шерлок задумчиво вздыхает. Причина такого поведения ему по-прежнему совершенно непонятна.


25 февраля

К прежним странностям добавилась новая. В вечернем разговоре Шерлок упомянул очередную девушку Джона. Кажется, Сьюзан. Или Стейси. А может, Саманта. Несущественно. Важно то, что Джон его не поправил, хотя он точно назвал имя неверно. А потом сказал, что они расстались неделю назад. Шерлок сказал, что и хорошо, потому что она писала «кардинальный» с двумя «о», а Джон снова ничего на это не сказал. Тогда Шерлок добавил, что, к тому же, ее вечная розовая помада смотрелась вульгарно, не говоря уж о туфлях на платформе. Джон молча вздохнул и ушел в свою комнату. Все это очень странно.


26 февраля

У Шерлока появилась теория. Если сопоставить предыдущие наблюдения со вчерашним разговором, вполне логично будет предположить, что Джон почему-то всерьез на него обижен из-за расставания с этой Стейси. Правда, совершенно не ясно, почему Джон вдруг решил, что из-за какой-то Сьюзан стоит обижаться на лучшего друга. К тому же Шерлок не может припомнить, что он на предыдущей неделе делал такого, что могло бы спровоцировать расставание Джона с Самантой. Но все эти сентиментальные вещи, которым Джон придает так много значения, никогда не были понятны Шерлоку. А жить в одной квартире с обиженным Джоном чем дальше, тем неудобнее, так что Шерлок придумал отличный план. Он наверняка сработает.


1 марта

Джон наконец-то нашел, на каком сайте знакомств Шерлок разместил его анкету, и потребовал срочно ее удалить. Шерлок, так и быть, согласился убрать из списка требований пункты про реакцию нитрования толуола и цитату из Эдгара По. Хотя, по его мнению, они были совершенно необходимы хотя бы для того, чтобы отсеять часть девиц, не умеющих пользоваться Гуглом. Но Джон был неумолим. И вообще чересчур мрачен. Хотя Шерлок всего лишь пытался показать, что не имеет ничего против личной жизни Джона, за исключением того, что он чересчур часто встречается с идиотками… Похоже, идея была не такой удачной, как Шерлоку казалось поначалу.


2 марта

Шерлок решил исследовать ноутбук Джона, с целью получения новых улик… то есть, дополнительных данных о том, что с ним происходит. Во-первых, Джон снова сменил пароль. В этом, впрочем, не было ничего необычного: он делал это с завидной регулярностью, с мрачным упорством, достойным лучшего применения, потому что Шерлок все равно взламывал его за несколько минут. В какой-то момент это молчаливое противостояние даже обрело вербальную составляющую. Например, в прошлый раз пароль у Джона был «ШерлокПрекратиТакДелать», а в позапрошлый — «ЧастнаяСобственностьДжонаУотсона», а перед этим — «ШерлокЭтоНеТвойНоутбук».

В этот раз паролем была дата рождения Гарриет. Шерлок даже зачем-то вышел из сессии и вошел снова. Ничего не изменилось. Пароль подходил. Гневных сообщений по поводу взлома компьютера Джон больше не посылал. Шерлок понятия не имел, что этот факт может значить, но от него определенно становилось еще более неуютно, чем раньше.

Если бы Шерлок, как Джон, был склонен к поэтическим сравнениям, он бы подумал что-нибудь про привычный мир, который рассыпается прямо на глазах. Но Шерлок подобные вещи терпеть не мог, поэтому он просто нехотя изучал содержимое ноутбука Джона, не находя там, впрочем, ничего интересного. За исключением того факта, что некоторое время назад Джон стал заходить на порносайты намного чаще обычного, но три дня назад перестал их посещать вовсе. Шерлок решил, что этот процесс следует и дальше отслеживать в динамике, и захлопнул крышку компьютера.

Спать он отправился в гнетущем расположении духа, и сны ему снились неприятные. К счастью, Шерлок их не запомнил.


7 марта

Этот день Шерлок провел, лежа на диване и глядя в потолок. Предыдущий прошел точно так же. Дело, разумеется, было в Джоне. Точнее, в его отъезде. А еще точнее — в разговоре, который Шерлок подслушал накануне из-за двери своей комнаты.

Предыдущие пару дней все было если не замечательно, то очень неплохо: у них появилось расследование, чрезвычайно занимательное двойное убийство, и Джон, хоть и продолжал периодически вести себя странно, как обычно, с энтузиазмом помогал Шерлоку. Тот уже было решил, что все пошло на лад и как-нибудь само рассосется.

Правда, Джон почти перестал восхищаться его гениальными умозаключениями. Только один раз у него вырвалось привычное «потрясающе», после которого Джон почему-то смутился и поспешил уйти на кухню за чаем. Шерлок, впрочем, сделал из случившегося вывод, что Джон просто решил подуться на него еще немного, а на самом деле всерьез уже не обижается, и совершенно успокоился, вплоть до пресловутого разговора.

Джон был на кухне и разговаривал по телефону с сестрой. Видимо, он посчитал, что Шерлок уже спит, но Шерлок не спал — читал книгу — и, услышав голос из-за двери, с интересом прислушался. Джон звонил сестре — похоже, перед этим он успел сообщить ей, что приедет в гости на несколько дней, но Гарри совершенно не была этому рада. Джон говорил, что ему очень нужно уехать, потому что «он не в состоянии тут находиться» и «так не может продолжаться». После довольно резко сказал сестре, что не нуждается в ее советах, немного помолчал, торопливо буркнул «спасибо» и почти сразу ушел в свою комнату.

Шерлок лег на кровать, выключил свет и пролежал в темноте, глядя в потолок, наверное, не меньше полутора часов, пока наконец не уснул. Проснулся он рано и в мерзком настроении, но пролежал в кровати едва ли не до полудня, дожидаясь, пока Джон соберет вещи и уедет. Общаться с ним Шерлоку не хотелось совершенно.

В одиннадцать пятьдесят Шерлок вышел в гостиную и лег на диван, на котором и провел следующие два дня. Спал там же, даже не накрываясь пледом. Он страдал — и беспокоиться о такой бренной вещи, как плед, сейчас было бы ниже его достоинства. Его гордость и так пострадала от чудовищных выходок Джона, которым Шерлок по-прежнему не находил разумного объяснения.


8 марта

Джон вернулся ближе к вечеру, хмуро оглядел лежащего на диване Шерлока и поинтересовался, когда тот ел.

— На днях, — ответил Шерлок и скорбно вздохнул.

— Дела нет?

— Нет, — Шерлок испустил еще один трагический вздох.

— Тебе скучно?

— Мне плохо.

Джон тоже печально вздохнул и ушел на кухню, где сунул в микроволновку что-то из еды, купленной по дороге. Шерлок встать с дивана даже не подумал. Вскоре микроволновка услужливо пискнула, Джон съел свою порцию и, бросив Шерлоку: «Еда на столе», — поспешно ушел в свою комнату. Даже не забрав свою сумку.

Шерлок героически повернул голову набок, чтобы в этом убедиться: сумка стояла у двери в гостиную. Он довольно усмехнулся и, демонстративно пострадав еще полчаса, чтобы Джон успел уснуть, встал с дивана и извлек из сумки ноутбук.

В этот раз пароль был «qwerty», но Шерлок даже не успел как следует возмутиться по этому поводу, потому что следующий обнаруженный факт вызвал у него намного более сильное негодование: Джон стер историю браузера! Это было… отвратительно. Вопиющая наглость и низость: теперь он даже не пытался скрывать от Шерлока, что он что-то скрывает от Шерлока! Сердито фыркнув, Шерлок принялся скачивать программу восстановления файлов.

Минут через пятнадцать он уже с любопытством изучал интернет-страницы, посещенные Джоном за последние несколько дней. Блог, расписание электричек, расписание автобусов — ничего интересного. Какой-то гей-форум — видимо, его компьютером пользовалась Гарри. На порносайты Джон по-прежнему не ходил. Снова блог. Тумблер — вероятно, по ссылке с блога. Шерлок решил, что потом посмотрит, что там, и с любопытством уставился на следующую строчку.

Судя по заголовку, это был сайт чего-то вроде онлайновой психологической консультации. Почувствовав, что разгадка близка, Шерлок ткнул в ссылку и принялся читать открывшееся перед ним сообщение. Увы, оно было написано не Джоном. Писала какая-то девица с очень «редким» именем Мэри. «У меня возникла серьезная проблема, — жаловалась она, — и я не знаю, как ее решить. Мы снимаем квартиру напополам с другой девушкой, я буду звать ее Шерон, хотя это не настоящее имя. Она — довольно необычный человек». Шерлок удивленно моргнул и продолжил читать дальше. «Шерон — судмедэксперт и криминалист, — рассказывала «Мэри». — Помешана на своей работе: постоянно приносит домой части человеческих тел и проводит на кухне разнообразные эксперименты. Но я сама медик, и уже успела к этому привыкнуть. Как и к другим ее странностям. Думаю, она не очень любит людей, и уж точно не любит всякие «сентиментальные» вещи. И не собирается заводить ни с кем отношения: ее интересует только работа. Но это не помешало нам подружиться. Даже, можно сказать, стать лучшими подругами. До недавнего времени все было просто замечательно, пока мои чувства к Шерон не перестали быть сугубо платоническими». Шерлок медленно, полушепотом повторил «сугубо платоническими» и быстро пробежал глазами оставшиеся строчки. «Я точно знаю, что ей не нужны никакие отношения, и очень дорожу нашей дружбой. Не хотелось бы все испортить, но в последнее время мне все сложнее держать себя в руках и скрывать все от нее».

На этой строчке письмо трагически обрывалось. Шерлок задумчиво вздохнул, потом перечитал еще раз, а потом вернулся к попавшейся ему раньше ссылке на гей-форум. Перед ним открылась страница с проникновенным заголовком «Осознание своей ориентации: трудности, с которыми нам приходится столкнуться на этом пути». Шерлок решительно закрыл ноутбук и ушел в свою комнату.


9 марта, ночь

Шерлок снова лежал в темноте, уставившись в потолок, и ему совершенно не спалось. Теперь он выяснил, что происходит, но легче от этого ничуть не стало. Напротив, все еще больше усложнилось. Что делать — Шерлок не знал. Джон, очевидно, не знал тоже, иначе не вел бы себя так, поэтому универсальное для таких случаев решение «спроси у Джона» на этот раз не годилось.

Нет, в целом Шерлок был рад, что Джон не собирается покидать его навсегда, рвать с ним отношения или что-то еще в это роде, но… пресловутые «не сугубо платонические чувства» грозили обернуться полной катастрофой. Что бы там ни думал Джон, Шерлок сознательно избегает любых «отношений» совсем не просто так. Это мешает. Отвлекает. Отнимает время. А Джон… он живет с Шерлоком в одной квартире, участвует в его расследованиях и… И в принципе постоянно находится рядом, и Шерлок хотел бы, чтобы так продолжалось и дальше.

А теперь выходит, что Джон будет ему мешать. Уже начал, хотя еще ровным счетом ничего не делал, просто завел себе несколько дурацких мыслей и желаний, мешающих ему ходить на порносайты и знакомиться с девушками. И теперь Шерлоку неудобно, Джону неудобно — и все летит к чёрту.

Шерлок печально вздохнул и зачем-то подумал о том, что было бы, будь их отношения «не сугубо платоническими». Вообще-то, судя по поведению Джона с девушками, было совсем не похоже, что он будет набрасываться на Шерлока со своими неплатоническими чувствами из-за любого угла в самый неподходящий момент. От расследований или размышлений Джон тоже вряд ли решиться его отвлечь. Он перестал уже давно, после того, как Шерлок запустил в него пепельницей. Разумеется, Шерлок кидал так, чтобы точно не попасть. Но Джон об этом не знал, так что, наверное, можно было не беспокоиться о том, что он начнет приставать с какими-нибудь… глупостями в неподходящий момент.

Подробно и всесторонне оценив ситуацию, Шерлок пришел к неожиданному для себя выводу, что от «неплатоничности» в их отношениях мало что изменилось бы, за исключением… секса. Все дело было в этом. Камень преткновения. Нет, скорее камешек, попавший в ботинок, и назойливо мешающий идти дальше. Джону, бесспорно, хотелось секса, а Шерлоку… А Шерлок об этом не думал. До настоящего момента.

Он представил, что будет, если Джон его поцелует. Зубы Джон чистит регулярно, и вообще, как врач, тщательно следит за санитарией и гигиеной. К тому же Шерлок, в любом случае, периодически пьет кофе из его кружки и ест еду с его тарелки. Целоваться с Джоном будет мокро. Шерлок, в целом, помнил ощущения, и вряд ли в этот раз будет как-то иначе. Наверное, Джон целуется хорошо: у него большой опыт.

Запах Джона Шерлок помнил прекрасно, так что было совсем несложно представить, какими его губы будут на вкус. Оказалось, что размышлять об этом довольно приятно. А поскольку больше заняться все равно было нечем, Шерлок продолжил представлять эту гипотетическую ситуацию. Вот Джон целует его… Что дальше? Если это секс, значит, они будут раздеваться. Джон станет расстегивать на Шерлоке рубашку. Он врач и военный, у него это получится ловко и быстро. Или нет… может быть, Джон захочет делать это медленно… Шерлок шумно выдохнул. Перестать представлять, что случится дальше, было уже практически невозможно.

Вот он стягивает с Джона свитер — идиотский, разумеется, без свитера Джон намного симпатичнее… симпатичнее… Пожалуй, после этого можно будет его снова поцеловать. Что потом?.. Рубашки на Шерлоке уже нет. Или есть? Ладно, допустим, уже нет. В сознании Шерлока неожиданно всплыли кадры из порноролика, который Джон оставил включенным у себя на компьютере. Там какая-то темноволосая девица, взгромоздившись сверху на мускулистого мужчину…

Шерлок поморщился и выкинул эту сцену из головы. Порно имеет мало общего с действительностью. Лучше они с Джоном будут лежать на кровати рядом, лицом друг к другу. Это удобно и неутомительно. Шерлок без рубашки, так что Джон сможет гладить его по спине. И по животу. И… Шерлок закрыл глаза, чтобы было удобнее представлять.

События в его воображении развивались стремительно и словно сами собой. Шерлоку больше не надо было ничего придумывать: сознание само услужливо подсовывало ему картинки, очень живописные. Хотя и не совсем реалистичные: момент, когда Джон оказался сверху, прижимая лежащего на спине Шерлока к кровати, от его внимания как-то ускользнул. Возможно, из-за того, что он отвлекся на слишком яркие и недвусмысленные ощущения в районе живота и паха.

Когда Шерлок укусил воображаемого Джона в плечо, а тот своей воображаемой рукой расстегнул молнию на его брюках и воображаемо забрался воображаемой ладонью Шерлоку в штаны, начав медленно поглаживать член… примерно тогда Шерлок не выдержал. Он резко встал с постели и решительно направился на третий этаж.

Шерлок вошел в спальню Джона и с размаху уселся на кровать. Немного подумав, лег и принялся трясти Джона за плечо.

— Джон!

Тот подскочил и уставился на Шерлока очень растерянно, даже испуганно.

— Что?.. Шерлок! Что ты здесь делаешь?!

— У меня эрекция, — громко провозгласил Шерлок.

— Что?..

— И ты в этом виноват. Но поскольку наши… хм… реакции взаимны…

— Что?!

Теперь на кровати подскочил уже Шерлок.

— Нет. Я не мог ошибиться в своих выводах, — задумчиво сказал он, глядя на Джона.

— В к-каких выводах?.. — пробормотал Джон.

— Твое странное поведение в последнее время, гей-форум и это письмо на сайте от имени «Мэри»… Все сходится.

— Шерлок!

— Что?..

— Это мой компьютер! И мое письмо! И я тебе не разре…

— Значит, ты его все-таки писал! — торжествующе сказал Шерлок.

Джон со стоном упал обратно на подушку.

— У меня все еще эрекция, — доверительно сообщил Шерлок, поудобнее устраиваясь рядом с ним. — Не хочешь с этим что-нибудь сделать?

Джон помолчал секунд восемь, а потом осторожно спросил:

— Ты… хочешь, чтобы я с этим что-нибудь сделал?

— Да, — не задумываясь подтвердил Шерлок. — И я не против, если ты будешь с этим что-нибудь делать более или менее регулярно.

Джон нервно хихикнул.

— Это самое странное признание, которое мне когда-либо приходилось слышать.

— Ну да, — с сарказмом ответил Шерлок, — я же «довольно необычный человек».

— Шерлок…

— Что?

— Ты совершенно не умеешь заткнуться вовремя, — с неожиданной нежностью сказал Джон, а потом поцеловал его.

Для обзоров

[L]Crazycoyote[/L] <a href="http://crazycoyote.diary.ru/p192654952.htm">тащит</a> с ФБ-13 майкрофтоантею и хотсон.

@темы: фанфикшон, Майкрофт Холмс, Джон Ватсон, мы писали мы писали наши пальчики устали, комедийный балет "Любовь глазами сыщика", Фандомная Б, Шерлок

---

ДЕАНОН ФБ. ХОЛМСЫ-1

Еще одно достижение на ФБ разблокировано: йа начала писать (и переводить) викториану
Вообще-то я собиралась только Геймана, изначально, но в процессе меня укурили "майстрадом по Масленникову", который, вкупе с лицом Брондукова, исторг из недр моего подсознания фразу про родственника и рупь
А еще  Sectumsempra. нашла драббл по "Чулку", настолько прекрасный, что я не могла его не перевести
В общем как-то так... (О том, что я на Тандем буду писать викториану, которую не успела на ФБ, мы молчим, молчим, не отсвечиваем! )

Название: Убийца — садовник
Автор: Crazycoyote
Фандом: Шерлок Холмс
Версия: сериал И. Масленникова
Размер: драббл, 660 слов
Пейринг/Персонажи: Майкрофт Холмс, инспектор Лестрейд
Категория: джен
Жанр: юмор, стеб, кейс
Рейтинг: PG-13
Примечание/Предупреждения: крэковые отсылки к советскому кинематографу

Мистер Майкрофт Холмс, чиновник британского правительства и по совместительству старший брат известного сыщика мистера Шерлока Холмса, не любил появляться где-либо, кроме своей квартиры, своего кабинета и клуба «Диоген». Причин тому было несколько. Одна из них, под названием «посторонние люди», в данный момент воплотилась в человечке невысокого роста со смешными ушами и крупным носом. Человечек навис над ним с видом самым пытливым.

Майкрофт сидел в кресле гостиной на Бейкер-стрит 221Б, ожидая своего брата, к которому у него неожиданно возникло дело настолько срочное и щекотливое, что пришлось ехать самому. И вот — плачевные последствия столь нетипичного для мистера Холмса-старшего поступка не заставили себя долго ждать. Майкрофт свернул газету, отложил ее в сторону и уставился на назойливого джентльмена в ответ.

— Вы кто такой? — бесцеремонно осведомился тот, подозрительно сощурившись.

— Родственник… — вальяжно начал Майкрофт, но окончить фразу странный человечек ему не дал, по-видимому, сочтя вышеизложенную информацию достаточной для дальнейшей коммуникации.

— Гони фунт, родственник! Мне Шерлок фунт должен! — заявил он и уселся в кресло напротив, положив ногу на ногу.

— Боюсь, я не имею полномочий отвечать по долговым обязательствам своего младшего брата с тех пор, как он вернулся в мир живых и я временно прекратил исполнение функций его душеприказчика, — ровным голосом сообщил Майкрофт на одном дыхании. Он ненавидел, когда его перебивают.

Наглый человечек ничего не ответил, вытаращив глаза и слегка приоткрыв рот. Видимо, обдумывание сказанного давалось ему нелегко.

— Но я готов выслушать рассказ о причинах вашего нервного нетерпения, — в надежде, что это успокоит собеседника, добавил Майкрофт и сложил руки на животе, приготовившись слушать. Джентльмен, безусловно, являвшийся инспектором Скотланд-Ярда, о чем совсем не сложно было догадаться, медленно закрыл рот, а потом снова открыл — на сей раз, все же, чтобы ответить.

— Он проиграл! — торжествующе объявил инспектор.

— Что именно проиграл? — любезно осведомился у него Майкрофт, не меняя позы и выражения лица.

— Да пари же! — уставившись на Майкрофта, как на отъявленного кретина, ответил он. — Говорил, что я не раскрою дело до четверга — ну мы и поспорили… А я раскрыл!

— Как интересно, — безразличным тоном ответил Майкрофт. — И кто убийца?

— Почем вы знаете, что это убийство? — снова подозрительно сощурившись, спросил инспектор.

— Несложно догадаться.

— Точно родственник…

— Мне ни к чему вам врать. Так кто убийца?

— Садовник! Садовник его убил. Молотком по голове — и все. Со святыми упокой…

— Молотком? Как неэстетично.

— Убийства — вообще грубая штука, мистер…

— Холмс, как несложно догадаться.

— Инспектор Лестрейд, — представился инспектор в ответ.

— Будем знакомы. Так значит, мистера Пэмброка, по вашему мнению, убил его собственный садовник?

Лестрейд брезгливо поморщился.

— Проклятые газетчики. Не успеешь дело завести — а они о нем уже раструбили. Да. Садовник. Молотком.

— Увы, боюсь, это вы должны моему брату фунт. Можете отдать его мне, я с удовольствием передам, когда он вернется.

— Чего это вдруг? — возмутился инспектор.

— Дело в том, что сегодня уже пятница, мистер Лестрейд, а садовник мистера Пэмброка точно не убивал.

— Вы эти ваши холмсовские фокусы бросьте, мистер Холмс! Молоток был в сарайчике, сарайчик на замке, ключ — у садовника. Кто же еще убил, если не он?

Майкрофт вздохнул и слегка пошевелил левым плечом.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, но несчастный мистер Пэмброк умер на лестнице, поднимаясь по ней. А ударили его молотком в самую макушку.

— И что с того? — фыркнул инспектор.

— Так сложилось, что я неплохо знаком с мистером Пэмброком. И пару раз видел его садовника. Пэмброк был человеком высоким, ростом шесть футов и два дюйма. А в его садовнике едва ли наберется футов пять. Чтобы ударить сзади поднимающегося по лестнице Пэмброка подобным образом, ему пришлось бы встать на табурет, что на лестнице сделать решительно невозможно.

У Лестрейда снова отвисла челюсть, к тому же в этот раз он принялся вращать глазами, что было верным признаком еще более сильного возбуждения, нежели то, в котором он сюда заявился. Майкрофт с интересом наблюдал за ним, ожидая дальнейшего развития событий. Повращав глазами секунд двадцать, Лейстрейд резко вскочил с кресла.

— Ну, знаете… Ну, знаете, мистер Холмс!.. Все вы одинаковые!

Он пулей вылетел из квартиры. Майкрофт хмыкнул и снова развернул газету, подумав, что, когда вернется Шерлок, нужно будет стребовать с него выигранный фунт. В рамках возмещения потраченного времени и морального ущерба. И еще, пожалуй, чудесный обед, приготовленный миссис Хадсон.



Название: Я Чарльз
Переводчик: Crazycoyote
Бета: White Wyrsa, Alves
Оригинал: "I am Charles" by vassalady, разрешение получено
Фандом: Шерлок Холмс
Версия: «Шерлок Холмс и Дело о шёлковом чулке»
Размер: драббл, 784 слова в оригинале
Пейринг/Персонажи: Чарльз Аллен
Категория: гет, слэш
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: R
Примечание/Предупреждения: текст содержит серьезные сюжетные спойлеры. Насилие, убийства, психопатия, твинцест.

Иллюстрация к тексту от Marie Turner

Иллюстрация к тексту от  Marie Turner:

Чарльз всегда был хорошим. «Какой ты славный мальчик! ― говорили ему. ― Такой прилежный и милый».

Когда ему случалось гулять без Чарльза, ему говорили: «Привет, Чарльз! Хочешь конфетку?» ― все всегда считали, что он ― это его брат. Людям хотелось думать, что существует только один из них, и только хороший.

Он знал, что Чарльз лучше него. Чарльза вполне устраивали учеба, работа, нормальная жизнь, беззаботная и респектабельная.

А он не был хорошим мальчиком. Он не был славным парнем. Он не был Чарльзом.

Чарльз готов был выслушать его, когда никто больше не хотел. И, будучи хорошим мальчиком, ничего не говорил в ответ на откровения о его темных желаниях, пока они обнимали друг друга среди ночи, чтобы согреться и почувствовать себя защищенными.

«Я хочу быть тобой, Чарльз, ― однажды сказал он. ― Ты хороший. Ты не такой, как я. Пожалуйста, Чарльз». Чарльз прижал к груди его мокрое от слез лицо, поцеловал его в макушку и прошептал: «Тогда мы оба будем Чарльзом».

Так они и сделали. Переехали туда, где никто не знал о нем, только о Чарльзе. И этот «двойной» Чарльз начал новую жизнь, покорно исполняя прихоти богачей.

Он заслужил репутацию добропорядочного и трудолюбивого человека. «Прекрасно, Чарльз», ― говорили ему. И он, усвоив уроки Чарльза, улыбался его любезной улыбкой. Но порочные желания не оставили его. С первой девушкой, самой первой, все вышло случайно. Он столкнулся с ней, когда шел к Чарльзу. Она спросила, сколько он заплатит. Когда он ее увидел, он потерял контроль над собой. Он привел ее домой. Связал. А потом она умерла.

Чарльз обнаружил его рыдающим на полу рядом с ее телом. Чарльз помог ему встать, отряхнул и сказал: «Я здесь. Все будет хорошо». А после помог все исправить. Они избавились от тела и снова переехали.

Он не мог сказать точно, кто послужил тому причиной, но герцогиня всегда шептала «Чарльз», пока он толкался в нее, все глубже и сильнее.

Чарльз. Чарльз. Чарльз.

Ему это нравилось. И, кончая, он выдыхал имя брата с ней в унисон.

Но этого было недостаточно. Желания снова вернулись. Он рассказал об этом Чарльзу, когда они прижимались друг к другу, лежа в одной постели. Чарльз выпытал у него все самые грязные подробности, и ему казалось, что он умрет от переполняющего его невыносимого желания.

«Пожалуйста, Чарльз, пожалуйста», ― он умолял об избавлении.

В этот раз они все сделали правильно. Эта шлюха была почти идеальна. Никто не смог бы их выследить. И все было так чудесно.

Когда он закончил и они спрятали тело, Чарльз протянул к нему руки и сказал: «Ты это сделал, Чарльз».

Он обнял Чарльза и почувствовал, как любовь и восхищение брата заполняют его до краев.

«Чарльз. Чарльз. Чарльз. Чарльз», ― бормотал он, прижавшись к щеке Чарльза.

«Шшш», ― шепнул брат в ответ.

После этого они каждый раз планировали все.

Две следующие девушки были потрясающими. И после каждой он возвращался к Чарльзу, который обнимал его, хвалил, целовал, любил и никуда не отпускал от себя.

Та, совсем молоденькая, была ошибкой, минутным порывом, и все вышло мерзко. Он, рыдая, упал в объятья Чарльза.
― С ней все было не так, не так! ― и Чарльз заплакал тоже. ― Где ты был? Я искал тебя. Где ты был?

― Я здесь, ― сказал Чарльз, баюкая его в своих объятьях. ― Я уже здесь.

Чарльз пообещал, что найдет ему новую отличную девушку, и сдержал слово. Чарльз никогда его не подводил. Чарльз был очень умный.

Но Чарльза схватила полиция, и он не мог спасти брата: в конце концов, существовал только один Чарльз. А девушка, она была прекрасна ― такая невинная, такая беззащитная. Чарльз сказал бы, что нельзя упускать такой шанс.

Но потом его мир перевернулся.

Прогремел выстрел, и он увидел, как Чарльз упал, сжимая раненую ногу. Он почувствовал, как боль пронизывает его.

Он попытался дотянуться до Чарльза, но боль была невыносимой. Болело все: его тело, его душа, его разум. Он хотел дотронуться до брата, чтобы тот облегчил его боль, как он делал всегда. Но Чарльз был хорошим мальчиком, а таким, как он, не позволено быть рядом с хорошими мальчиками. Чарльз не протянул ему руку. Чарльз даже не взглянул на него.

Потом его выволокли на улицу вслед за Чарльзом и затолкали их в разные повозки.

Когда он увидел лицо брата в последний раз, он уже знал, что все кончено. Они, Чарльз, умрут, и о них забудут.

Он прочитал это в глазах людей, толпящихся вокруг. Хорошего мальчика и его зловещую тень навсегда разлучат друг с другом и казнят порознь.

Он звал, но Чарльза больше не было.

«Чарльз… Чарльз… Чарльз…»



Название: Будь этот мир устроен иначе
Автор: Crazycoyote
Бета: Mortal Wombat
Фандом: Шерлок Холмс
Версия: Нил Гейман, «Этюд в изумрудных тонах»
Размер: драббл, 990 слов
Пейринг/Персонажи: Шерлок Холмс, Джон Уотсон, шоггот
Категория: джен
Жанр: драма, дарк
Рейтинг: R
Краткое содержание: Щупальца и мрачные страдания.
Примечания/Предупреждения: расчленение трупов, деление шогготов на части, одинокий тентакль, вольные трактовки Лавкрафта

Мой друг — хороший химик. Будь этот мир устроен иначе, он издавал бы свои научные работы, выступал на конференциях перед высоколобыми учеными мужами, имел славу и почет, по праву причитающиеся ему. Но результаты его экспериментов никогда не будут опубликованы. Его записям, сделанным четким острым почерком, которые он исправно и кропотливо ведет уже много лет, суждено храниться в тайниках, суждено передаваться из рук в руки «надежными людьми» по темным закоулкам. Возможно, когда-нибудь наш мир изменится, и тогда — о, я не сомневаюсь! — он наконец получит все то, чего давно заслуживает и что ему не суждено обрести при жизни. Я трезво смотрю на вещи, хотя мой друг порой сомневается на этот счет, и знаю, что до самой смерти нас ждет лишь участь изгоев. Но верю, как бы тяжело иногда это ни было, что наши труды не пропадут зря, и рано или поздно все станет по-другому.

— Когда-нибудь вам поставят памятник, Холмс, — говорю я, сидя в кресле и наблюдая за тем, как он доливает что-то синее в пробирку с зеленой слизью и хмурится, вновь недовольный результатом.

— Вы чрезмерно романтичны, друг мой, — вздыхает он, отставляя пробирку в сторону и берясь за следующую.

— Возможно, весьма возможно, — я тоже вздыхаю, качаю головой. Смысл его манипуляций понятен мне лишь отчасти, однако наблюдать за тем, как Холмс работает — процесс сродни созерцанию картин в галерее, высшее эстетическое наслаждение. — Но в данном случае я прав, и не спорьте со мной. Героям ставят памятники, Холмс. Когда приходит время.

Он ничего не говорит в ответ, лишь снова вздыхает, сосредоточенно смешивает серый порошок с желтой жидкостью, мгновенно окрашивающейся в синий цвет, опять осторожно, по каплям, из пипетки доливает ее в пробирку со слизью — и его внимательный умный взгляд загорается восторгом. Слизь в пробирке чернеет, похожие на сажу хлопья оседают на дно.

— Идемте, Уотсон! Идемте скорее в подвал!

Мой друг сейчас похож на гончую собаку, взявшую след. Еще минуту назад спокойный и сосредоточенный, теперь он едва не дрожит от нервного возбуждения и переполняющего его энтузиазма. Я не в силах ему сопротивляться в такие минуты, никогда не мог. Порой мне кажется, что я ввязался во все это лишь потому, что он с первой встречи и навсегда заразил меня своим внутренним огнем. Я знаю, прекрасно знаю, ради чего мы выбрали такой путь, но более чем уверен, что, не будь Холмса, у меня никогда не хватило бы ни смелости, ни сил.

Я — хороший врач. Будь этот мир устроен иначе, я бы купил себе врачебную практику в Лондоне или в тихом городишке к западу от побережья. Женился бы, завел пару детишек. Выписывал порошки от головной боли и мази от радикулита, а по пятницам играл в бридж. Но этого никогда не случится.

Я спускаюсь в подвал заброшенного дома посреди дартмурских болот, где мы вот уже месяц ставим очередной эксперимент, и утешаю себя тем, что мне, возможно, тоже поставят памятник. Мое изваяние будет сидеть на постаменте рядом с Холмсом и смотреть на него преданным взглядом. У меня нет ничего, кроме искренней преданности и навыков хирурга. Слава богу, мой друг считает, что этого более чем достаточно.

В подвале пахнет мертвецкой. Душным и сладковатым запахом гниющих человеческих тел. Мы вынуждены кормить тварь человеческим мясом, чтобы она не сожрала нас. Я добываю трупы бездомных бродяг, которые никому не были нужны при жизни, а после смерти и подавно. Я знаю, что это необходимо, и все же каждый раз вздрагиваю от того, что мне приходится скармливать людей твари. Раз в три дня я, словно мясник, рублю на части мертвые тела, а потом гляжу, как руки, ноги, части торса с чавканьем исчезают в ненасытных ртах, усеянных острыми блестящими зубами. Я никогда не отворачиваюсь: это помогает не забывать, ради чего мы здесь.

Сейчас ее снова надо будет покормить, чтобы безопасно продолжить эксперимент. Я надеваю мясницкий фартук, заляпанный бурыми пятнами, и беру в руки ведро, в котором лежат голова и рука и плещется жутко воняющая бурая кровь. Холмс тоже надевает фартук и берет топор.

— Кормите те, что справа, Уотсон. Пока она занята, я отрублю от нее кусок.

Покуда тварь с отвратительным хлюпаньем пережевывает куски бедняги, три дня назад умершего от лихорадки, Холмс рубит вытянувшееся в его сторону бородавчатое щупальце. На фартук и пол брызжет зеленая слизь. Он выбрал тварь не случайно: ему нужна живая ткань. Разрубленная тварь не умирает. Если оставить щупальце на несколько часов, на нем вырастет новый зубастый рот. Я не отворачиваюсь.

Потом мы поднимаемся обратно наверх, с отрубленным щупальцем, сочащимся изумрудно-зеленым, в большом тазу. Когда Холмс выливает на него свое синее вещество, оно корчится и мерзко визжит уже начавшим прорезаться на поверхности новым ртом. А потом превращается в гору черной сажи. И я не могу сдержать торжествующей улыбки — такой же, какая играет сейчас на губах моего друга.

— Завтра все закончится, Уотсон, — говорит он. — Мы пойдем в подвал и убьем ее, а после уедем.

Я вздыхаю и смеюсь нервным, неестественным смехом. Тогда на мое плечо твердо и успокаивающе ложится узкая ладонь с длинными тонкими пальцами. Я чувствую облегчение. В одиночку я никогда не смог бы справиться. Но сейчас, темной ночью в заброшенном доме, я вдруг думаю, что, возможно, и Холмс тоже. Кто-то должен быть рядом, всегда должен быть рядом…

Потом мы сидим у камина, курим и пьем горячий грог. В доме тихо, звуки из подвала не доносятся сюда, на третий этаж, тишину нарушает лишь потрескивание горящих поленьев. Я успокоенно смотрю на клубы дыма, уплывающие из трубки моего друга куда-то под потолок и растворяющиеся в молчаливой темноте, и представляю себе, что мир устроен совсем иначе.

Мы сидим в уютной квартирке где-нибудь в центре Лондона, экономка — у нас наверняка была бы экономка, милая и приветливая женщина — покончила с дневными делами и ушла спать. Я — врач с солидной практикой, а Холмс… возможно, он стал бы детективом, распутывающим сложные преступления. С его острым умом и беспокойной натурой это вполне подходящий род занятий. Мы сидим в молчании, радость которого доступна лишь двум людям, глубоко и давно понимающим друг друга. И нас не заботит ничего, кроме совершенно обычного убийства жены ревнивым мужем или ограбления богатого особняка. Какой дивной и беззаботной могла бы стать наша жизнь, будь этот мир устроен иначе!

Для обзоров

[L]Crazycoyote[/L] <a href="http://crazycoyote.diary.ru/p192643122.htm">приносит</a> с ФБ-13 драбблы по другим Холмсам (Масленников, "Чулок", Гейман)

@темы: фанфикшон, Майкрофт Холмс, чудо-трава, Джон Ватсон, джен, мы писали мы писали наши пальчики устали, Фандомная Б, майндфак, Шерлок

---

@темы: чудо-трава, Фандомная Б, майндфак, Шерлок

---

Я не выспалась, все дело исключительно в этом...

Я думаю мысль. Про авторско-читательские отношения. Это не сетование на жизнь, не упреки и не призывы изменить ситуацию - мне просто нужно это достать из своей головы.

Вот смотрите: у любого читателя есть ожидания от текста, это нормально. Ожидания разные очень у всех. Иногда они оправдываются, иногда не оправдываются, иногда текст превосходит ожидания. Это нормально тоже. Однако в последнее время у меня закрадывается ощущение, что некая обширная категория читателей непременно хочет, чтобы текст: а) оправдывал все их ожидания; б) и еще превосходил их. Если этого не произошло, текст объявляется "серой посредственностью" при отстутствии поводов придраться к тому, как он написан, и "фикбуком", если автор хоть какие-то поводы придраться дал. То есть, по-хорошему говоря, автор должен сподобиться на более чем идеальный в представлении читателя фик, только в этом случае его работа признается читателем хорошей. "Сделайте мне все так, как я представил в своей голове - и еще чем-нибудь удивите таким, чего я не представлял". Виноват в несоответствии завышенным читательским ожиданиям всегда автор, разумеется. Который права на собственную, отличную от читательской, точку зрения в глазах такого читателя не имеет в принципе. Поэтому все, что не соответствует читательским ожиданиям, сразу же объявляется авторской ошибкой. Автор не смог/не захотел/не подумал/не осилил/и так далее удовлетворить ожидания читателя, плохой, плохой автор!

Это очень дурная и вредная категория читателей, с моей точки зрения. Потому что они чаще всего пытаются маскироваться под обычных вдумчивых и разборчивых читателей. Порой даже отзывы очень развернутые пишут. Правда, если из них убрать все лишнее, смысл отзывов обычно сводится к тому, что вот если бы автор поменял весь сюжет, композицию, персонажей, стиль, жанр, а также убрал вот эти плохие кинки и вставил вместо них хорошие - то вот тогдаааа... (Тогда это был бы совсем другой текст, но кого такие мелочи волнуют, право слово?) Так вот, из-за этой мимикрии периодически возникает иллюзия адекватного авторско-читательского диалога, которая может быть очень опасна - причем, не только для автора, но и для такого вот читателя (сюрпрайз! сюрпрайз!)

Смысл нормального, адекватного диалога заключается в обмене информацией. А теперь представьте себе, что кто-то вступает с вами в диалог, ожидая, что вы априори будете с ним во всем соглашаться, не скажете ничего, что не вписывается в его картину мира и не совпадает с его точкой зрения... А если вдруг вы что-то подобное произнесете - начинает вас обвинять в разных грехах. Представили? Угу, это очень похоже на общение с фанатиками какой-либо идеи. Еще это похоже на конфликт, в котором минимум одна из сторон не хочет искать конструктивных способов выхода из конфликта - например, в ситуации, когда жена годами пилит мужа или родитель постоянно ругает ребенка (в конфликтах такого рода тоже проблема в том, что "ругаемая" сторона не соответствует взваленным на нее ожиданиям "ругающего" ). Конструктива и пользы в такой ситуации нет ни для одной из сторон. "Ругающий" циклится на собственных шаблонах, с каждым витком конфликта все сильнее заужая собственное восприятие и увеличивая разрыв между собственной головой и объективной реальностью. "Ругаемый" же, в случаях, когда ведется, а не говорит "так, все, нахуй" при первых признаках нездоровья, как минимум, огребает себе вагон негатива, как максимум - херит самооценку.

Если вдуматься, читателю даже хуже: у автора могут появиться и другие читатели, которые сместят фокус его самоощущения и восприятия в более здоровую сторону, читатель же всегда находится наедине с собственной оторванной от реальности головой. Как следствие, трава в мифическом "раньше" все зеленеет, а степень текущей "не тортовости" авторов все растет. В итоге чтение фанфикшена из развлечения и удовольствия превращается в какую-то, простигоссподи, неприятную тягомотину (виноваты в этом, с точки зрения такого читателя, разумеется, авторы - и эта позиция только ухудшает клиническую картину). Нет, я не спорю: мы все в фандоме своих тараканов выгуливаем. Но, имхо, если от этого выгула психика от тараканов хоть немного не попускается, а только еще больше плющится, все мероприятие теряет какую-либо осмысленность.

Впрочем, каждый половозрелый человек имеет полное право на самостоятельный выбор и собственные решения, и если кому-то хочется все время мрачно ныть и он в фандом именно за этим ходит, никто не сможет ему помешать. А вот авторам многим было бы полезно прерывать такую коммуникацию вовремя и не ввязываться. Это бережет нервы и сохраняет здоровый румянец на морде лица. От таких читателей очень часто, по мере развития диалога, можно услышать, что "каждый имеет право высказывать точку зрения" и "разумеется, это только мое мнение, не считаю нужным везде ставить "имхо". И это, конечно, ооочень явное лукавство. Дело не в том, что перед каждым предложением должно стоять "по моему мнению" и "я считаю, что". Дело в том, с какой позиции человек пишет. Многие, наверно, слышали, что есть "я-позиция" и "ты-позиция". И первая, в отличие от второй, в диалоге конструктивна. Так вот, точка зрения адекватно высказывается с "я-позиции", тогда, даже будучи очень негативно окрашенной, она останется всего лишь точкой зрения, которую каждый имеет право высказывать. Как только человек вылез в "ты-позицию", он уже не точку зрения высказывает - он на конфликт с автором нарывается. Ключевая разница между фразами "мне не понравилось" и "вы написали хуйню" - она не в слове "хуйня", как ни странно, а в местоимениях мне/вы. Впрочем, надо заметить, для того, чтобы из "я-позиции" сказать про хуйню, таки понадобится пресловутое "по моему мнению" и "мне кажется, что". То есть, имеет место быть ключевая, фундаментальная разница в способе подачи информации. И если человек выбрал ты-метод, дело скорее всего в том, что такой способ больше подходит для донесения мысли, которую человек хочет выразить. И у него нет задачи высказать мнение, а есть задача сказать "автор, ты козел и во всем виноват".

К сожалению, у нас эту вот фигню часто путают с объективностью и бескомпромиссностью, а "я-высказывания" - с заискиванием и лестью. Хотя на самом деле я-говорящий просто конструктивен и корректен, а также настроен на диалог, на восприятие чужой точки зрения (в том числе и при чтении текста, а не только при его обсуждении). А ты-говорящий - невротизированное агрессивное хамло, с которым нормально общаться бесполезно: даже если он впрямую вас не оскорбляет, не факт, что через секунду не начнет, стопора на этот счет у него нет. Объективная же и непредвзятая точка зрения - это "согласно справочнику Розенталя, издание от такого-то года, под редакцией того-то, запятая должна стоять не тут, а вот тут".

Спасибо, я кончил. Можно оправиться и закурить.

@темы: фанфикшон, повадки хомосапиенсов, дерби в Кентукки упадочно и порочно

---

На фоне очередной беседы за соционику залипла на гифках с Харрисоном Фордом...
Все же для меня существуют два идеальных Штира: Форд и Тихонов. Выбрать, какой лучше, я нисмагу никада. Но сегодня будет Форд.
Человек, который ушел из актеров в плотники, а потом случайно починил тумбочку Джорджу Лукасу и пришел обратно )))

200% Штирлица:

Хан Соло

Инди

@темы: соционическая трава

---

Все перепостили - и я тоже перепостил
А заодно в очередной раз понял, что такое упоротый фанат. Упоротый фанат, чуваки - это не когда ты узнаешь песню с трех нот, хотя ты ее, конечно, узнаешь... Упоротый фанат - это когда ты смотришь, как пончик на флэшке поет Crazy Little Thing Called Love - и тебя не оставляет чувство, что здесь что-то не так... И секунде на десятой до тебя доходит, что в_том_клипе_Фредди_еще_без_усов

13.10.2013 в 16:48

Пишет  Sectumsempra.:

Стащила под шумок)



Попеременно нажимайте на всех, и не пропустите кнопочки на коробке с пончиками

@темы: чудо-трава, майндфак

---

Туруруру

Вспомнила про отличный флэшмобь. Давайте штоле поиграем... Потому что мне надо разгрузить москх какой-нить фигней от этого ФБ уже...

1. Вы даете мне три названия несуществующих книг.
2. Я пишу, о чем бы написал книгу с таким названием. Или отрывок из книги с таким названием.
3. Даю три названия желающему.

Ранее...

История сосисок в Зазеркалье
Это кулинарная книга. Содержащая в себе разные необычные рецепты. Начиная от "как приготовить ужин из трех блюд из пачки соли и такой-то матери" и заканчивая всяческими необычными рецептами национальных кухонь. Оформление явно делал какой-то упоротый фрик, фото блюд стилизованы под поп-арт.

Хищные хлорофитумы. Начало.
Новеллизация комикса. До появления новеллы о комиксе почти никто не слышал, автор рисовал его на задворках интернета для двух с половиной однокурсников и случайно забредшего на сайт новеллиста. После публикации романа, являющегося приквелом к событиям комикса, оба обрели бешеную популярность. Сейчас комиксист и новеллист вместе создают графическую новеллу "Лямблии".

Однажды под плинтусом.
Детская книжка о приключениях маленького таракана. Вызвала бурю возмущения в сети и жаркие баталии о том, можно ли такое вообще показывать детям, потому что на пятой странице встречается слово "какашка". Но вообще-то это книга о храбрости и дружбе, с очень позитивной гуманистической моралью.

Электричка до Каннельярве
Это философская, очень психологичная повесть. Автор, похоже, вдохновлялся Сэмюэлем Беккетом, за что некоторые упрекают его во вторичности. Собственно, сюжет книги таков: главный герой сидит на платформе в ожидании электрички и спрашивает всех: "Вы не знаете, когда электричка до Каннельярве?" Люди садятся рядом с ним на скамейку, делятся с ним различными историями из жизни, он внимательно их выслушивает, иногда дает советы, удивительно точные и полезные. Потом люди уезжают или уходят, а он все продолжает ждать свою электричку. В самом конце на перроне появляется старенький путевой смотритель и на вопрос героя отвечает, что электричка до Каннельяерве ушла вчера. Многие критики считают, что весь сюжет повести - своеобразная аллегория Чистилища.

Одиночество, выраженное в скорости утреннего ветра
Это книга для подростков о мальчике, страдающего странным и редким расстройством восприятия: и собственные, и чужие эмоции он может осознать, только выразив их в каких-нибудь точных цифрах. Из-за этого же расстройства он все время что-нибудь измеряет, переводит одни единицы измерения в другие в уме (килограмы в фунты, а метры - в ярды) и помнит кучу систем и единиц измерения, включая очень редкие. Разумеется, с мальчиком никто не дружит, кроме его собаки-лабрадора. Новый учитель, пришедший в его школу, очень заинтересовывается ребенком, искренне пытается его поддержать и советует написать рассказ о том, как мальчик видит окружающий мир. В конце книги главный герой находит друга, а его рассказ публикуют в школьной газете.

Шаман
Это автобиографическое произведение. Проще говоря, всякие байки из жизни системного администратора одной средних размеров конторы. Изначально программист публиковал байки в своем блоге, а когда блог раскрутился в интернетике, ему предложили издать книжку. На обложке нарисован шаманский бубен с логотипом Microsoft, из-за этого Microsoft судился с издателем, но проиграл, потому что хитрый художник внес в логотип изменения, зато благодаря судебному процессу книжка раскупается еще до того, как ее выложили на прилавок.

Тишина в Строуберри Хилле
Протяжная драма про старика, который живет один в своем старом-старом доме под названием Строуберри Хилл. Жена умерла, дети и внуки, конечно, приезжают, но редко - и большую часть времени в Строубери Хилле стоит непривычная тишина. Дедушка, впрочем, не унывает, слушает музыку на стареньком, как он сам, проигрывателе для пластинок, ковыряется в саду, иногда предается воспоминаниям о прошлом. У него есть дело, которое он хочет завершить. Он собирает кораблик в бутылке, который когда-то хотел подарить жене на годовщину, но все откладывал, а потом она умерла и он чувствует себя немного виноватым. Старик считает, что когда кораблик будет закончен, то можно и помирать. И вот к концу книги он его заканчивает, торжественно водружает на каминную полку, идет в свою спальню и ложится на кровать, чтобы умереть. Лежит, не засыпая, до пяти утра. Потом, вздохнув, встает и идет на рыбалку. На этом книга заканчивается.

Кубик Рубика
Это детектив. Кубик Рубика - метафора, которую использует главный герой, детектив, для описания очень сложно расследования с кучей действующих лиц и улик, в котором ему никак не удается сложить воедино картину преступления, как он ни вертит различные версии.

Она не умела готовить мясо по-французски
Очень концептуальная биографическая книжка, написанная девушкой-хипстером. Себя она всю книгу называет в третьем лице. Название - пощечина пошлому общественному вкусу, который автор, предсказуемо, презирает (этой теме посвящено около двух третей книги).

Минута до полуночи
А вот пусть это будет магический реализм и городское фэнтези на мою любимую тему!
У каждого города существует "изнанка", что-то вроде отражения в другой реальности, где действуют совершенно свои, сюрреалистические законы и все происходит совсем иначе. Перейти с одной стороны на другую можно только раз в сутки в течение минуты: с 23.59 до 00.00 И еще надо знать, как именно: совершить определенные действия в определенной точке. Есть такие точки в городе, которые являются воротами на изнанку. Разумеется, герой туда попадает случайно ровно в полночь и дальше с ним творится всякое странное, но увлекательное.

Крыша
Да что ж такое-то... Дописала первое - и поняла, что оставшиеся два названия - от еще двух частей трилогии. Да, это все про тот же Изнаночный город. На сей раз главный герой другой. Он паркурщик, который прекрасно знает все тайные проходы и закоулки, но его каким-то чудом на изнанку ни разу не заносило, хотя он несколько раз что-то такое видел и подозревает, но его все считают чокнутым, разумеется. Он очень любит забираться на крыши домов и смотреть на город сверху, у него н эту тему даже есть экзистенциальная концепция, отсюда и название. Разумеется, он таки попадает на изнанку и встречает там главгероя предыдущей книги.

Фиолетовые листья, зеленое солнце, красная луна
Ну тут понятно, откуда название, да? ))) В Изнаночном городе мир другой и сюрреалистический, там такие вот пейзажи в том числе встречаются. На этот раз новых героев нет, действуют персонажи первых двух книг, но сталкиваются с какой-нибудь совершенно новой, таинственной и зловещей проблемой.

Любовь и тайны Нью-Васюков
Что-то вроде фафика по "Двенадцати стульям", изданного, впрочем, в приличном издательстве, поэтому произведение гордо именуется "постмодернизмом". Местные шахматисты после отъезда товарища Бендера неожиданно взяли себя в руки и воплотили блистательную идею фальшивого гроссмейстера в жизнь. Не в полном объеме, конечно, но им удалось сделать свой городишко процветающим туристическим местом и центром проведения серьезных шахматных турниров, а также добиться его переименования в Новые Васюки. Но не все так гладко в этом прекрасном месте. Мы попадаем в Нью-Васюки пятидесятых. Война уже кончилась, люди привыкли к мирной жизни. В центре внимания - повседневные заботы васюкинцев, их чувства, отношения, маленькие жизненные драмы. Много героев, все они друг с другом связаны, но это выясняется только ближе к концу. Книга написана "мозаичной" композицией. Основной авторский посыл - в материальном благополучии счастье искать бесполезно.

Красавица и чудовищный
Юмористическое фэнтези. Красавица - главная героиня, попаданка и Мэри-Сью. В один прекрасный день она волшебным образом оказывается в мире магии и мрачного Средневековья, встречает там рыцаря с очень мрачными средневековыми манерами и соответствующими представлениями о жизни. Совершенно чудовищного. Но постепенно к концу книги наша прекрасная героиня делает из него приличного человека, за которого и выходит замуж в финале. У книги есть продолжение под названием "Леди и бодяга".

Просроченное обслуживание
А это абсурдная космическая фантастика, с явными отсылками к Доктору, Дугласу Адамсу и Роберту Шекли. Главный герой работает на станции техобслуживания космолетов, работа у него скучная и рутинная, зарплата маленькая. Но так вышло, что он все время попадает в какие-нибудь удивительные истории и приключения, из-за которых не успевает сделать работу вовремя. Начальник, разумеется, ему не верит, считая, что все его рассказы - чистая выдумка, чтобы оправдать то, что он проспал или задержался на обеде, грозится уволить, но не увольняет: предыдущие сотрудники были еще хуже, а этот делает работу хорошо, хоть и не вовремя. В конце герой увольняется сам и улетает на поиски приключений, наконец-то осознав, в чем истинный смысл его жизни.

запись создана: 28.09.2013 в 21:26

@темы: чудо-трава