Долихокефалофил || ХЮЩО больше изнутри || Jackass of all trades
А вот отличный флэшмоб! Впишусь-ка я в него...
Условия: В течение пяти дней постите по стихотворению, которое так или иначе запало вам в душу. Могут быть любимые, просто занятные или, наоборот, феерический пример рифм "ватрушка-картошка". По стиху в день. И поясняете, почему оно.
День первый. Федерико Гарсия Лорка, «Серенада».
читать дальшеЧувствую, мне будет сложно выбирать... Потому что я люблю поэззию скорее поэтами, чем стихотворениями. Понятно, что есть какие-то любимые вещи, но их всегда больше одной. Вот у Лорки я мучительно выбирала сейчас между «Гитарой», «Прелюдией» и «Серенадой». Остановилась на последнем, потому что решила, что хочу вам рассказать про его потрясающую кинестетичность. Про agua salobre y nardos. Мне всегда было жалко этого «нарда», пропавшего в переводе у Гелескула. И если вы знаете, как пахнет нард, то вы поймете, почему мне его так жалко. Почему он, вместе с анисом, соленой водой и мартом вызывает у меня повышенное слюноотделение и покалывание в кончиках пальцев. Вот сейчас оно уже чуется за окном, пока едва-едва, но пропустить невозможно: непередаваемый этот совершенно весенний запах, который Лорка передал на три четверостишия так, что его руками трогать можно. За это и люблю, обожаю даже.
И отдельно, конечно, сказать про переводчика Гелескула. Потому что переводчику Гелескулу я прощаю пропавший нард и вообще все прощаю, ибо он прекрасен. «Гитара» в переводе Цветаевой, которая переводила ее, господибожемой, по подстрочнику, не зная языка, и сделала перевод совершенно гениальный — это отдельное уникальное явление. А лучший переводчик Лорки, конечно, Гелескул.
Испанскую поэзию переводить на русский сложно. Потому что для испанского языка с его фиксированным ударением характерно силлабическое стихосложение, а для русского — силлабо-тоническое. Я терпеть не могу, когда переводчики испанских стихов копируют размер оригинала: он на русское ухо звучит странно и неестественно, хотя для испанцев это что-то вроде ямба, привычнее некуда. Лорка, внесший в свои стихотворения элементы силлабо-тоники, выглядел так же новаторски, как наши поэты серебряного века с дольником. Так что, по-хорошему, при переводе нужно полностью менять размер стихотворения. По сути, писать его заново. И Гелескул справляется, блестяще справляется. Вот насколько вообще возможно перевести суть и настроение, кардинально поменяв форму — настолько это есть в его переводах.
И да, нард пропадает, розы появляются — неизбежные издержки поэтического перевода — но выбор слов остается точным и острым, как стилет. И вместе они складываются так, что вонзаются в мозг и сердце по рукоятку. И никуда уже оттуда не пропадают. «И тополя уходят, но нам оставляют ветер...» — это из другого стихотворения, которое я вам не показала. И в оригинале: "Las alamedas se van, pero nos dejan el viento..." Никакой страсти к усложнению, которой часто страдают художественные переводы. Лорка — восхитительно прост. И Гелескул его переводит восхитительно просто. При этом умудряясь сохранить дыхание поэзии в нескольких простых словах.
Про Лорку, в общем, вы и так знаете, что он гений. А мне хотелось поделиться с вами потрясающим переводчиком, которого я давно и сильно люблю. Вот, делюсь...
День второй. Дана Сидерос, «Май».
читать дальшеДану я люблю очень много за что. Можно сказать, практически за все. Но совершенно отдельно я ее люблю за то, как она пишет о войне. Я бы хотела так уметь — но не могу. Я умею только статейки в газеты писать. Впрочем, говорят, они ничего. Но Дана может делать прекрасное из того, что мутно плещется у меня где-то на донышке сердца и мозга. Я, человек воспитанный бабушкой-ветераном, как и многие, наверное, из моего поколения, совершенно по-особенному воспринимаю эту войну, которой никогда не видела. Она закончилась за сорок лет до моего рождения, и все равно она — неотъемлемая часть моего детства. Очень важная. Мои монстры под кроватью, которые учат быть немного лучше. Или не немного. Это уж как повезет. Так вот, Дана пишет именно про них, про монстров, ровно так, как их чувствую я. А еще, конечно, про людей. Таких настоящих-настоящих. У нее вообще в стихах настоящие люди всегда сражаются с не менее настоящими монстрами. Люди побеждают. Даже если на первый взгляд все нехорошо кончается. Люди всегда побеждают, именно потому, что они настоящие. И вот за это я ее в первую очередь очень-очень люблю.
Ну и ссылка на ЖЖ, разумеется: lllytnik.livejournal.com
Читайте Дану, она прекрасна.
За обедом он говорит:
надевай нарядное, мы идём на концерт.
Будет квартет, пианист-виртуоз в конце.
Бросай своё макраме, я купил билет.
Она говорит: Нет.
Ты только представь себе:
начнется пожар,
посыплются стены, асфальт поплывет, дрожа,
а я в легком платье, в бусах и без ножа,
на каблуках,
в шелках,
в кружевах манжет --
как же я буду бежать?
Он думает: вот-те на, нас опять догнала война.
Варвара совсем плоха,
едва зацветает черёмуха,
начинается вся эта чепуха.
А я ведь тоже видел немало,
над головой три года свистело и грохотало.
Досадует: вот ведь, взяла манеру
пугаться каждого звука.
Тогда завели бы сына, сейчас бы нянчили внука.
А так, конечно, отвлечься нечем,
прогулка -- история всякий раз.
Разве бы я её не укрыл?
Разве не спас?
Он доедает свой хлеб,
и кусочек откладывает
про запас.
День третий. Иосиф Бродский, «Я не то что схожу с ума...»
читать дальшеВо-первых, простите меня, я не очень аккуратный флэшмобер, каждый день писать меня не хватает. Во-вторых, я со всей очевидностью понимаю, что в пять стизотворений не вмещусь. Так что я решила, что будет флэшмоб не ежедневно, но больше пяти дней, пока мне не надоест. В мире слишком много хороших стихов и слишком мало свободного времени.
В-третьих, выбрать что-то из Бродского особенно сложно. Ты мучительно скрипишь мозгом и думаешь: «Ну хотя бы три! А лучше пять...» Но пусть будет вот это. Потому что мой внутренний циклоид от первой части этого стихотворения каждый раз растроганно плачет. Потому что так все и есть, так и есть... «За рубашкой в комод полезешь, и день потерян».
Вообще смысл поэзии в том, чтобы облекать ощущения в слова. Бродский прекрасен тем, что в состоянии облечь в слова вообще все что угодно. Точно и совершенно прекрасно. Мне кажется, он мог бы написать восемь четверостиший о том, как жук падает за шиворот и копошится на спине — и это с придыханием бы цитировали филологические дамы бальзаковского возраста, чурающиеся всего неэстетичного. Потому что Бродский превращает в прекрасное даже чешущуюся коленку. В этом его магия.
Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это --
города, человеков, но для начала -- зелень.
Стану спать не раздевшись или читать с любого
места чужую книгу, покамест остатки года,
как собака, сбежавшая от слепого,
переходят в положенном месте асфальт.
Свобода --
это когда забываешь отчество у тирана,
а слюна во рту слаще халвы Шираза,
и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
ничего не каплет из голубого глаза.
Условия: В течение пяти дней постите по стихотворению, которое так или иначе запало вам в душу. Могут быть любимые, просто занятные или, наоборот, феерический пример рифм "ватрушка-картошка". По стиху в день. И поясняете, почему оно.
День первый. Федерико Гарсия Лорка, «Серенада».
читать дальшеЧувствую, мне будет сложно выбирать... Потому что я люблю поэззию скорее поэтами, чем стихотворениями. Понятно, что есть какие-то любимые вещи, но их всегда больше одной. Вот у Лорки я мучительно выбирала сейчас между «Гитарой», «Прелюдией» и «Серенадой». Остановилась на последнем, потому что решила, что хочу вам рассказать про его потрясающую кинестетичность. Про agua salobre y nardos. Мне всегда было жалко этого «нарда», пропавшего в переводе у Гелескула. И если вы знаете, как пахнет нард, то вы поймете, почему мне его так жалко. Почему он, вместе с анисом, соленой водой и мартом вызывает у меня повышенное слюноотделение и покалывание в кончиках пальцев. Вот сейчас оно уже чуется за окном, пока едва-едва, но пропустить невозможно: непередаваемый этот совершенно весенний запах, который Лорка передал на три четверостишия так, что его руками трогать можно. За это и люблю, обожаю даже.
И отдельно, конечно, сказать про переводчика Гелескула. Потому что переводчику Гелескулу я прощаю пропавший нард и вообще все прощаю, ибо он прекрасен. «Гитара» в переводе Цветаевой, которая переводила ее, господибожемой, по подстрочнику, не зная языка, и сделала перевод совершенно гениальный — это отдельное уникальное явление. А лучший переводчик Лорки, конечно, Гелескул.
Испанскую поэзию переводить на русский сложно. Потому что для испанского языка с его фиксированным ударением характерно силлабическое стихосложение, а для русского — силлабо-тоническое. Я терпеть не могу, когда переводчики испанских стихов копируют размер оригинала: он на русское ухо звучит странно и неестественно, хотя для испанцев это что-то вроде ямба, привычнее некуда. Лорка, внесший в свои стихотворения элементы силлабо-тоники, выглядел так же новаторски, как наши поэты серебряного века с дольником. Так что, по-хорошему, при переводе нужно полностью менять размер стихотворения. По сути, писать его заново. И Гелескул справляется, блестяще справляется. Вот насколько вообще возможно перевести суть и настроение, кардинально поменяв форму — настолько это есть в его переводах.
И да, нард пропадает, розы появляются — неизбежные издержки поэтического перевода — но выбор слов остается точным и острым, как стилет. И вместе они складываются так, что вонзаются в мозг и сердце по рукоятку. И никуда уже оттуда не пропадают. «И тополя уходят, но нам оставляют ветер...» — это из другого стихотворения, которое я вам не показала. И в оригинале: "Las alamedas se van, pero nos dejan el viento..." Никакой страсти к усложнению, которой часто страдают художественные переводы. Лорка — восхитительно прост. И Гелескул его переводит восхитительно просто. При этом умудряясь сохранить дыхание поэзии в нескольких простых словах.
Про Лорку, в общем, вы и так знаете, что он гений. А мне хотелось поделиться с вами потрясающим переводчиком, которого я давно и сильно люблю. Вот, делюсь...
| Por las orillas del río se está la noche mojando y en los pechos de Lolita se mueren de amor los ramos. Se mueren de amor los ramos. La noche canta desnuda sobre los puentes de marzo. Lolita lava su cuerpo con agua salobre y nardos. Se mueren de amor los ramos. La noche de anís y plata relumbra por los tejados. Plata de arroyos y espejos. Anis de tus muslos blancos. Se mueren de amor los ramos. | Умывается ночь росою, Затуманив речные плесы, А на белой груди Лолиты От любви умирают розы. От любви умирают розы. Ночь поет и поет нагая, ночь над мартовскими мостками. Омывает водой Лолиту, Белой солью и лепестками. От любви умирают розы. Серебром и анисом полночь Озаряется по карнизам. Родников серебром зеркальным. Белых бедер твоих анисом. От любви умирают розы. |
День второй. Дана Сидерос, «Май».
читать дальшеДану я люблю очень много за что. Можно сказать, практически за все. Но совершенно отдельно я ее люблю за то, как она пишет о войне. Я бы хотела так уметь — но не могу. Я умею только статейки в газеты писать. Впрочем, говорят, они ничего. Но Дана может делать прекрасное из того, что мутно плещется у меня где-то на донышке сердца и мозга. Я, человек воспитанный бабушкой-ветераном, как и многие, наверное, из моего поколения, совершенно по-особенному воспринимаю эту войну, которой никогда не видела. Она закончилась за сорок лет до моего рождения, и все равно она — неотъемлемая часть моего детства. Очень важная. Мои монстры под кроватью, которые учат быть немного лучше. Или не немного. Это уж как повезет. Так вот, Дана пишет именно про них, про монстров, ровно так, как их чувствую я. А еще, конечно, про людей. Таких настоящих-настоящих. У нее вообще в стихах настоящие люди всегда сражаются с не менее настоящими монстрами. Люди побеждают. Даже если на первый взгляд все нехорошо кончается. Люди всегда побеждают, именно потому, что они настоящие. И вот за это я ее в первую очередь очень-очень люблю.
Ну и ссылка на ЖЖ, разумеется: lllytnik.livejournal.com
Читайте Дану, она прекрасна.
За обедом он говорит:
надевай нарядное, мы идём на концерт.
Будет квартет, пианист-виртуоз в конце.
Бросай своё макраме, я купил билет.
Она говорит: Нет.
Ты только представь себе:
начнется пожар,
посыплются стены, асфальт поплывет, дрожа,
а я в легком платье, в бусах и без ножа,
на каблуках,
в шелках,
в кружевах манжет --
как же я буду бежать?
Он думает: вот-те на, нас опять догнала война.
Варвара совсем плоха,
едва зацветает черёмуха,
начинается вся эта чепуха.
А я ведь тоже видел немало,
над головой три года свистело и грохотало.
Досадует: вот ведь, взяла манеру
пугаться каждого звука.
Тогда завели бы сына, сейчас бы нянчили внука.
А так, конечно, отвлечься нечем,
прогулка -- история всякий раз.
Разве бы я её не укрыл?
Разве не спас?
Он доедает свой хлеб,
и кусочек откладывает
про запас.
День третий. Иосиф Бродский, «Я не то что схожу с ума...»
читать дальшеВо-первых, простите меня, я не очень аккуратный флэшмобер, каждый день писать меня не хватает. Во-вторых, я со всей очевидностью понимаю, что в пять стизотворений не вмещусь. Так что я решила, что будет флэшмоб не ежедневно, но больше пяти дней, пока мне не надоест. В мире слишком много хороших стихов и слишком мало свободного времени.
В-третьих, выбрать что-то из Бродского особенно сложно. Ты мучительно скрипишь мозгом и думаешь: «Ну хотя бы три! А лучше пять...» Но пусть будет вот это. Потому что мой внутренний циклоид от первой части этого стихотворения каждый раз растроганно плачет. Потому что так все и есть, так и есть... «За рубашкой в комод полезешь, и день потерян».
Вообще смысл поэзии в том, чтобы облекать ощущения в слова. Бродский прекрасен тем, что в состоянии облечь в слова вообще все что угодно. Точно и совершенно прекрасно. Мне кажется, он мог бы написать восемь четверостиший о том, как жук падает за шиворот и копошится на спине — и это с придыханием бы цитировали филологические дамы бальзаковского возраста, чурающиеся всего неэстетичного. Потому что Бродский превращает в прекрасное даже чешущуюся коленку. В этом его магия.
Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это --
города, человеков, но для начала -- зелень.
Стану спать не раздевшись или читать с любого
места чужую книгу, покамест остатки года,
как собака, сбежавшая от слепого,
переходят в положенном месте асфальт.
Свобода --
это когда забываешь отчество у тирана,
а слюна во рту слаще халвы Шираза,
и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
ничего не каплет из голубого глаза.
@темы: чудо-трава
-
-
25.02.2014 в 01:34-
-
25.02.2014 в 01:52-
-
26.02.2014 в 13:41-
-
28.02.2014 в 10:36за Бродского спасибо )))
"я не то что схожу с ума, но устал за лето"
и "свобода - это когда забываешь отчество у тирана"
- просто две моих пословицы.
-
-
28.02.2014 в 19:55еще одна хорошая новость.